English version

Русская версия


Драматург А. Строганов А. Строганов
НОВОСТИ    ОБ АВТОРЕ    ТЕКСТЫ    ФОТО    ПРЕССА    ПАРАРЕАЛИЗМ

Главная / Пьесы / Чайная церемония (Сон в двух действиях)

Александр Строганов




Чайная церемония

Сон в двух действиях


© А. Строганов
Но сновидение - это также и то мгновение, которое проходит,
как только наступает глубокий сон, - мгновение,
когда ребенок, всякий ребенок, закрыв глаза,
пытается увидеть себя самого. Он закрывает глаза - и приходит сон,
иногда - и сновидение, но иногда начинается спектакль.

Артюр Адамов
Действующие лица


Борис
Нора


Действие первое


Дождь, чья служба началась, судя по тому, что речь его невнятна, уже давно, настроит вас на требуемый чайной церемонией лад. Только вслушайтесь и постарайтесь ни о чем не думать некоторое время. До тех пор, пока вы не сможете различать в темноте приметы небольшой, пропахшей благовониями комнатки, куда вот-вот войдет Борис.

Сейчас.

Еще минутку.

Вот он входит. Как будто боится кого-то разбудить, старается бесшумно снять туфли. Нет, скрип половицы выдает его. Надо заметить, что скрип-то так себе, пустяковый, можно было бы и не обратить на него внимания, когда бы тихий дождь, прирученная темнота и незнакомые запахи не пробудили в вас некой чуткости, напоминающей о себе, согласитесь, не часто, как правило, в минуты опасности или в приступе любви.

Кроме вас Бориса услышал еще и невидимый музыкант, знающий толк в восточной музыке. Он принимается за мелодию с неторопливостью искушенного иллюзиониста. Еще кто-то - зажигается ночник, а потому вашим глазам не больно.

Ах, вот, кто это.

Женщина.

Китаянка, похоже.

Да, скорее всего, китаянка. Лет тридцати. Она кланяется в приветствии, подходит к Борису, снимает с него мокрую шляпу, плащ.

Вы сразу определите, встречали ли вы Бориса прежде. Такие люди запоминаются. Он старше женщины. Ему, наверное, сорок или около сорока. Сухощав. Удлиненное лицо. Крупный нос. Нет, это не главное. Глаза. Его глаза пронзительно молчат. Вот такие глаза отпечатываются в памяти. И руки. Что-то необычное есть в его руках. Да, он почти не пользуется ими. В них нет послушания. Когда он пытается что-нибудь взять, его пальцы некрасиво топорщатся.

Борис.

Такой вот Борис.

Он садится на циновку около низкого столика.

Китаянка уходит.

Борис закрывает глаза.

С этим начинается чайная церемония.


Картина первая


Женщина - определенно китаянка. Перед тем, как войти в комнату с подносом, полным приборов, для проведения церемонии, она переоделась. Традиционное китайское одеяние. В каждом ее жесте века. Покой и уверенность. И что-то гипнотическое.

Над столиком появляются вензеля пара. Остро пахнет чаем.

Борис неподвижен. Даже когда китаянка подносит к его лицу гайвань, чтобы он смог в полной мере насладится ароматом, он не совершает встречного движения.

Дождь и музыка.

Да музыка ли это? Это - что-то большее чем музыка, волны неосознаваемой симметрии, меняющие и порядок, и цвет, и очертания, и, кажется, саму судьбу.

Китаянка передает Борису первую крохотную чашечку. Он держит ее обеими ладонями.

Борис: Странная фантазия - хотел не будить тебя. Войти в комнату и сидеть в темноте. Долго сидеть. Просто так.

Китаянка порывается уйти.

Борис останавливает ее.

Борис: Нет, нет. Это прошло. Теперь, напротив, мне уже не хочется быть одному. Наверное, эта музыка успокаивает. Мне кажется, многие не любят эту музыку оттого, что просто никогда не слышали. Или слышали не в тот момент, когда она необходима. Спешат. И я спешил прежде. Дурак был. Суета - одна из разновидностей жадности.

Жадность поедает наслаждение. Суета убивает вкус. Такова плата. Поговори со мной.

Китаянка улыбается.

Борис: Почему ты улыбаешься? Я велел тебе говорить со мной, а не улыбаться.

Нора: Мне приятно, что вы захотели беседы. Это впервые за два месяца.

Борис: Говори со мной не об этом.

Нора: О чем же?

Борис: Тебе лучше знать. Что-нибудь отвлеченное, далекое от меня, от нас.

Нора: Так не бывает. В нас все есть и мы - во всем.

Борис: Не затевай дискуссии. Рассказывай что- нибудь, а я буду слушать.

Нора: Стихи?

Борис: Я разлюбил стихи. Стихи связывают, принуждают следовать за ними, а это мучительно. Просто речь. Хочу просто слышать речь. У тебя приятный голос. Хочу его слышать. Хочу познавать тебя.

Нора: Познание - не речь. Знающий не говорит, говорящий не знает.

Закрывают их отверстия.

Запирают их врата.

Затупляют их остроту.

Разрубают их путы.

Смягчают их сияние.

Объединяют их прах.

Это определяется:

Мистическое объединение.

Причинность:

Нельзя, захотев, быть родственным.

Нельзя, захотев, быть отчужденным.

Нельзя, захотев, иметь выгоду.

Нельзя, захотев, причинить вред.

Нельзя, захотев, быть благородным.

Нельзя, захотев, быть подлым…

Борис: Что это?

Нора: Дао - дэ цзин.

Борис: Да, конечно. Что это?

Нора: Лао-цзы.

Борис: Да, конечно. Что это?

Нора: Пятьдесят шестой чжан.

Борис: Это стихи. Ты унизила меня. Ты решила, что я уже не могу узнать стихи. Ты причинила мне боль.

Нора: Простите меня.

Борис: Ты должна быть наказана.

Нора: Простите меня.

Борис: Ты должна быть наказана. Согласна?

Нора: Таковы правила.

Борис: Да, правила таковы. Это правила и для тебя, и для меня.

Нора: Я готова к наказанию.

Борис: Ты всегда готова к наказанию?

Нора: Всегда.

Борис: Я не хочу знать, отчего это так.

Нора: Вы же только что сказали, что вам хочется познать меня.

Борис: Не так глубоко. Меня интересует только внешнее. То, что на поверхности. То, с чем я буду соприкасаться, не затрачивая своей истрепанной воли. Я не собираюсь путешествовать по твоим лабиринтам.

Нора: Тогда вы знаете.

Борис: Ты об этом? Нет. И не надо разыгрывать несчастную девушку, "по воле обстоятельств" и так далее, и прочая лабуда. Не потому ты всегда готова к наказанию. Если бы только это, ты уже давно научилась избегать его. Ты очень умна. Здесь что-то другое. Я угадал?

Нора: Вы не хотите углубляться, и просили меня не затевать дискуссии.

Борис: Верно. У меня нет настроения.

Нора: Этого следовало ожидать.

Борис: Никогда. Запомни, никогда не смей оценивать мои слова и действия. Разве тебя не учили этому?

Нора: Простите. Я не знаю, что со мной произошло. Простите. Я готова к наказанию. Что я должна сделать?

Борис на минуту задумывается.

Борис: Ты должна ошпарить себя.

Китаянка берет термос и наклоняет его над кистью руки.

Борис: (Взволнованно.) Нет, не рука, только не рука! (Уже спокойно, будто испугавшись своей несдержанности.) Твои руки привыкли к горячему. Лучше внутренняя поверхность бедра. Это несомненно лучше.

Китаянка распахивает полы халата. Она невозмутима.

Борис: Довольно.

Китаянка с удивлением смотрит на него.

Борис: Довольно, я сказал.

Китаянка ставит термос на место.

Нора: Почему вы не позволили мне сделать это?

Борис: Мне достаточно, что ты готова была сделать это.

Нора: Это не по правилам.

Борис: Хватит об этом.

Нора: Что-то изменилось? Новые правила? Мне ни о чем таком неизвестно.

Борис: Нет, правила прежние.

Нора: Тогда что же?

Борис: Ты наказана.

Нора: Это - не наказание.

Борис: То, что я не позволил тебе обжечь себя и есть наказание.

Нора: Почему?

Борис: Потому что ты, кажется, хотела этого.

Нора: Нет. Кому хочется получать ожог?

Борис: Не лги мне.

Нора: (На глазах слезы.) Вы вынуждаете меня лгать.

Борис: Ты стыдишься своих желаний?

Нора: Нет.

Борис: Тогда что же?

Нора: Кажется, вы действительно начинаете познавать меня.

Борис: И что?

Нора: Когда вы узнаете меня, вы потеряете ко мне интерес. Вы потеряете интерес и откажетесь от меня.

Борис: Я сделаю так, что Майя не станет тебя преследовать. Ты будешь свободна. Это - в моих силах.

Нора: Я не смогу быть свободной.

Борис: Я обещаю тебе это.

Нора: Я не смогу быть свободной.

Борис: Но почему?

Нора: Я бы не хотела отвечать на этот вопрос.

Борис: У тебя не должно быть тайн от меня.

Нора: Это не тайна. Это - недосказанность. Недосказанность - составная часть женщины. Ею заполняются все пустоты в нашем организме. Это - анатомия, и не зависит от нас. Я готова быть наказанной. Придумайте какое-нибудь еще наказание.

Борис: Ты думаешь, что я получаю удовольствие, придумывая тебе наказания? Нет, девочка. Я устал и от этого. Я ото всего устал. И потом, мне хочется сегодня нарушать правила. Я и тебе разрешу нарушить их.

Нора: Этого нельзя.

Борис: Я так хочу.

Нора: Все погибнет.

Борис: Что еще должно погибнуть? Все уже давно погибло. Во всяком случае, для меня.

Нора: Нет. Все только начинается. Это - начало.

Борис: Начало чего?

Нора: Не знаю. Я не могу этого знать. Я чувствую. Я сегодня проснулась с этим.

Борис: Мне казалось, что ты никогда не спишь.

Нора: Просто я в любую минуту должна быть готова к визиту. Спать приходится немного, но все же я сплю.

Борис: Да, ты старательная, я знаю. И далеко не глупышка. У тебя феноменальное терпение.

Нора: Мне не приходится терпеть.

Борис: Ты хочешь сказать, что тебя устраивает твоя жизнь?

Нора: Вполне.

Борис: Неужели у тебя нет ненависти ко мне?

Нора: Нет.

Борис: Ты лжешь. Это наказуемо.

Нора: Я сейчас не солгала.

Борис: Значит, все же ты боишься наказания?

Нора: Нет.

Борис: Я не хочу сегодня придумывать тебе имя.

Нора: Ну что же, обойдемся без имени. Можете звать меня просто Эй.

Борис: Нет, так дело не пойдет. Что это за Эй? Скажи мне, как тебя звать?

Нора: Этого нельзя.

Борис: Я приказываю.

Нора: Но этого нельзя.

Борис: Почему?

Нора: Это плохо. Плохо для меня.

Борис: Ты будешь наказана. И не так, как прошлый раз, а по-настоящему.

Нора: Я готова к наказанию.

Борис: Назови свое имя. Пожалуйста.

Нора: Не нужно так говорить. Нельзя так говорить со мной.

Борис: Пожалуйста.

Нора: Что вы делаете со мной?

Борис: Чего ты так боишься?

Нора: Если я назову вам свое имя, каждый раз, когда вы будете обращаться ко мне, я буду вспоминать что-то из своей предыдущей жизни. Из жизни до вашего появления. А та жизнь не существует. Ее не должно существовать.

Борис: Многое отдал бы я за то, чтобы вспомнить все, что было со мной до твоего появления.

Нора: Если вы вспомните все, вы многое потеряете. Воспоминания должны следовать порядку. Нельзя давать им волю.

Борис: Перестань нагонять сумерки. Можно подумать, что ты знаешь обо мне что-то сверх того, что позволено тебе знать.

Нора: Что вы? Мне бы этого не хотелось. Если бы кто-то попытался мне рассказать, я бы отключила слух.

Борис: Почему? Женщины так любопытны.

Нора: Потому что тогда бы и я многое потеряла. Нам было бы значительно труднее провести чайную церемонию до конца. И потом, я не любопытна.

Борис: А это важно?

Нора: Что?

Борис: Провести чайную церемонию до конца?

Нора: Нет ничего важнее.

Борис: Ну так вот. Если ты не назовешь своего имени, я прерву этот твой ритуал.

Пауза.

Нора: Нора.

Борис: Нора?

Нора: Ну да, сокращенно от Элеонора.

Борис: Нора. Это не китайское имя. Ты, разве, не китаянка?

Нора: Нет. Вернее, я китаянка. Теперь, но раньше я не была ею. Я стала ею. Так было нужно. Да мне и самой хотелось. У меня прежде волосы были светлее и разрез глаз другой. Но имя свое мы не вольны менять.

Борис: Зачем тебе захотелось стать китаянкой?

Нора: Китаянки очень мудрые женщины. Мне хотелось стать очень мудрой женщиной, вернее это было необходимо.

Борис: Женщина не может мечтать стать мудрой. Счастливой - да, красивой - да, но мудрой?! Зачем?

Нора: Просто Майя обронила фразу, когда искала для вас прислугу.

Борис: Что за глупости. Она что же искала для меня прислугу? Она так и называла это "прислуга".

Нора: Да нет же, я неправильно выразилась. Она сказала как-то иначе.

Борис: Выходит ты расцениваешь свою роль так?

Нора: Я не знаю, как должна ответить.

Борис: Раба. Ты же рабыня?

Пауза.

Борис: Прости меня, девочка. Это во мне проснулся гадкий мальчик. Я не хочу тебя обижать. Просто упоминание Майи действует на меня так.

Нора: Я нисколько не обиделась. Вы назвали вещи своими именами. Мне нравится быть рабыней.

Борис: Ну, не говори глупостей. Так какую фразу обронила Майя?

Нора: Хорошо бы, если бы она была китаяночкой. Мне идея понравилась. Потом, мне и самой нужно было стать сильнее. Вот и пришлось стать китаянкой.

Борис: Так не бывает. Ты разыгрываешь меня.

Нора: Нет. Это естественно. Люди на протяжении своей жизни часто меняются. Не только внутренне, но и внешне. Только они не замечают этого. Не хотят замечать.

Борис: Но не по своему желанию.

Нора: Оттого, что не владеют своими желаниями.

Борис: А ты владеешь своими желаниями?

Нора: Я учусь этому. Это приходит не сразу.

Борис: Нора.

Нора распахивает халат и выливает воду из термоса себе на ногу.

Борис бледнеет, затем издает пронзительный крик и падает на пол. Так он лежит несколько секунд.

Нора неподвижна. Она не пытается помочь ему.

Наконец Борис приходит в себя. С трудом, помогая себе локтями, возвращается к прежнему положению.

Борис: Что ты наделала?

Нора: Я исполнила ваш приказ.

Борис: Я не приказывал тебе делать это.

Нора: Значит я ослышалась.

Борис: Скорее принеси холодную воду. Нужно полить ожог холодной водой.

Нора: Ничего не нужно.

Борис: Выключи музыку.

Нора выходит из комнаты.

Музыка прекращается.

Борис: (Громко.) И обработай ожог.

Нора возвращается на свое место.

Борис: Я не хочу сегодня придумывать тебе имя. Назови мне свое настоящее имя. Пожалуйста.

Нора: Этого не стоит делать.

Борис: Почему?

Нора: Мои объяснения не покажутся вам убедительными. И вам вновь придется придумывать мне наказание. А вы, как я поняла, устали от этого занятия.

Борис: Тогда я придумаю?

Нора: (Грустно улыбаясь.) Придумайте.

Борис: Я буду звать тебя Норой. Мне вспомнилось почему-то это имя. Странно. Имя редкое, но мне кажется знакомым, не просто знакомым, а близко знакомым, будто бы так звали человека, которого я очень хорошо знаю. Но ничего не помню. И не хочу вспоминать, хотя память восстанавливается. Я проверял. Насколько может проверить себя человек, не бывающий на людях. При помощи книг. Я мог встречать тебя прежде?

Нора: Это исключено. Я провела первую жизнь в другом городе.

Борис: В каком городе? Может быть, я бывал там раньше?

Нора: Нет. Это очень далеко. На другой планете.

Борис: Выходит, Майя подцепила тебя на другой планете? Воистину нет преград для этого чудовища.

Нора: Нельзя так говорить о матери. Бог может наказать вас.

Борис: Дважды не казнят. И потом, она мне не мать.

Нора: Напрасно вы так.

Борис: Помолчи. (Пауза.) Итак, Нора. Это имя нравится мне. Ты не будешь возражать?

Нора: Отчего же? Хорошее имя. Пусть будет Нора.

Борис: Покажи мне ногу.

Нора: Там ничего нет.

Борис: Не осталось следа?

Нора: Нет.

Борис: Покажи.

Нора распахивает халат.

Борис рассматривает место ожога. Пытается, забывшись, неловко дотронуться рукой, но тут же, смутившись, отводит ее.

Борис: Ничего нет.

Нора: А ничего и не могло быть.

Борис: Но ты же только что пролила на себя горячую воду.

Нора: Вы, разве, велели мне сделать это?

Борис: Нет.

Нора: Тогда зачем бы я стала причинять себе боль?

Борис: Ничего не понимаю.

Нора: Наверное вам показалось.

Борис: Мне ничего не кажется. Слышишь? Мне никогда ничего не кажется, запомни это. (Пауза.) Психически я совершенно здоров. Разве тебе не объяснили? Это была болезнь, которая проходит. Проходит, как воспаление легких, как грипп. Слышишь?

Нора: Простите меня.

Борис: Ты сегодня ведешь себя так, что каждую минуту тебе приходится просить прощения. Ты не заметила?

Нора: Сегодня особенный день.

Борис: Что особенного в сегодняшнем дне?

Нора: Вы позволили мне говорить с вами.

Борис: Сделал глупость.

Нора: Мне замолчать?

Борис: Говори. Тебя теперь все равно не заткнешь.

Нора улыбается.

Борис: Что ты улыбаешься?

Нора: Мне это приятно. Мне приятно, что вы говорите со мной.

Борис: Я бываю здесь не для того, чтобы развлекать тебя. (Пауза.) Что со мной было?

Нора: Когда?

Борис: Сейчас. Не прикидывайся. Со мной сейчас что-нибудь было?

Нора: Не знаю.

Борис: Ты обязана говорить правду.

Нора: Не знаю, должна ли я?

Борис: Если я спрашиваю тебя, ты должна отвечать. У меня снова был приступ?

Нора: (Потупив глаза.) Я предупреждала вас.

Борис: Не нужно анализировать. Я задаю тебе конкретный вопрос. У меня был приступ?

Нора: Да.

Борис: Подойди ко мне.

Нора подходит к Борису и присаживается рядом.

Борис: Достань из правого кармана лекарство.

Нора достает лекарство.

Борис: Дай мне одну таблетку.

Нора кладет Борису на язык таблетку.

Он выпивает ее.

Нора встает.

Борис: Не уходи.

Нора с удивлением смотрит на Бориса.

Борис: Посиди рядом. Вдруг со мной снова что-нибудь случится?

Нора: Я все равно не смогу ничем помочь. У вас не те приступы, когда нужно держать.

Борис: Судорог нет?

Нора: Нет.

Борис: Судороги - это ужасно. Мне приходилось видеть. Это хорошо, что у меня не такие приступы.

Нора: Хорошо.

Борис: Что ты понимаешь?

Нора: Я могу идти?

Борис: Я же просил посидеть рядом. Тебе неприятно сидеть рядом?

Нора: Я не знаю.

Борис: Что тут знать. Это приятно или не приятно. Если приятно, сразу чувствуешь, что приятно, если нет, сразу чувствуешь, что нет.

Нора: Я не думаю об этом.

Борис: Здесь не нужно думать.

Нора: Хорошо, я постараюсь не думать.

Пауза.

Борис: Ну и что?

Нора: Что, "ну и что"?

Борис: Ну, ты спросила себя?

Нора: О чем?

Борис: Да как же о чем? Приятно тебе или не приятно?

Нора: Сейчас спрошу.

Пауза.

Борис: Долго еще ждать?

Нора: Я должна сказать об этом вслух?

Борис: Ты что, издеваешься надо мной?

Нора: Приятно.

Борис: Но при этом тебе не надо напоминать, что лгать мне ты не имеешь права?

Нора: Я усвоила это.

Борис: Умница.

Нора: Приятно.

Борис: Приятно?

Нора: Приятно, вы сегодня щедры на похвалы. У вас, кажется, неплохое настроение.

Борис: Да, если по отношению ко мне вообще подходит понятие "настроение".

Нора: У каждого человека бывает плохое или хорошее настроение.

Борис: Это все слабости. Я стараюсь бежать от них.

Нора: Зачем?

Борис: Вопросы задаю я. Это понятно?

Нора: Понятно.

Борис: А ты со всей искренностью мне отвечаешь.

Нора: Понятно.

Борис: Тебе приятно вот так сидеть рядом со мной?

Пауза.

Нора: Зачем вы задаете мне этот вопрос вот уже который раз?

Борис: Что бы добиться настоящего ответа. Не того ответа, который, как тебе кажется, понравился бы мне, а того ответа, который, может быть, и не понравился бы мне, но был бы по-настоящему правдивым. Это понятно?

Нора: Понятно.

Борис: Так же, как и то, что вопросы задаю я?

Нора: Да.

Борис: Тогда у нас ничего не получится.

Нора: Ну почему, почему я не могу понять.

Борис: Что ты не можешь понять?

Нора: Вы сами меня спросили?

Борис: Я сам у тебя спросил.

Нора: Я не могу понять, что вы от меня хотите.

Борис: Ответа на простенький вопросик. Всего лишь. Я не предлагаю тебе решать сложную головоломку. Вопрос очень прост.

Нора: Кажется, мне перестает нравиться сидеть рядом с вами.

Борис: Как? Повтори еще раз.

Нора: Кажется мне перестает нравиться сидеть рядом с вами.

Борис: А односложно ты можешь ответить? Без всяких там "кажется", "перестает". Четко и ясно. "Мне не нравится сидеть рядом с вами". И все. Ведь это так просто. Без всяких ваших восточных мудрствований. Мне не…

Нора: Мне не нравится сидеть рядом с вами.

Пауза.

Борис: А почему?

Нора: Потому что…

Борис: Не нужно, ты сейчас опять солжешь, а я не хочу этого. Не нужно не отвечай. Я сам знаю.

Нора: Но вы можете ошибаться.

Борис: Могу.

Нора: Значит у вас будет неправильное представление обо мне.

Борис: Возможно.

Нора: Но…

Борис: Никаких "но". Мне так хочется.

Нора: Вам так удобнее.

Борис: Да, мне так удобнее.

Нора: Но это слабость. А вы хотите избавиться от слабостей.

Борис: А что, я говорил о том, что хочу избавиться от слабостей?

Нора: Да, вы только что говорили об этом.

Борис: Помню. Что-то я разоткровенничался сегодня. Вот еще слабость. Что-то ты сегодня совсем ничего не делаешь. Ты забыла о своих обязанностях? Нора пытается встать.

Борис: Сиди. Я не приказывал тебе встать.

Нора: Но как же я буду выполнять свои обязанности, когда вы не позволяете мне встать?

Борис: Ты хочешь встать?

Нора: Да, это необходимо.

Борис: Необходимо, или ты хочешь?

Нора: Хочу.

Борис: Тогда сиди. Через "не хочу" сиди.

Нора: Сижу.

Долгая пауза.

Борис: Что же ты молчишь?

Нора: А что я должна говорить?

Борис: Не знаю поговори со мной. Расскажи что-нибудь.

Нора: Что?

Борис: Что-нибудь отвлеченное.

Нора: Что испытывает женщина, подвергающаяся насилию?

Борис: Как?

Нора: Что испытывает женщина, подвергающаяся насилию?

Борис: А что, тебя разве когда-нибудь подвергали насилию?

Нора: Нет. Так что рассказать мне нечего.

Борис: Но ведь ты сидишь рядом со мной против своей воли?

Нора: Я обратила вашу истрепанную волю в свою и не испытываю никаких особых неудобств. Мне хочется сидеть рядом с вами и ничего не делать.

Борис: И часто ты так поступаешь?

Нора: Всегда.

Борис: Значит все мои труды напрасны?

Нора: Вы хотите испытать мое сопротивление?

Борис: Да, я хочу испытать твое сопротивление.

Нора: И сломить его.

Борис: Да, кажется ты начинаешь чувствовать меня.

Нора: Но тогда вы должны нащупать мою болевую точку.

Борис: Я знаю ее. Ты боишься, что я от тебя откажусь.

Нора: Вы неправильно меня поняли.

Борис: Ты не сумела этого скрыть, да ты и не пыталась. Правда я еще не совсем понимаю почему, но это беспокоит тебя.

Нора: Как же плохо вы знаете язык женщин.

Борис: Плохо знаю язык женщин?

Нора: Совсем не знаете. Такое ощущение, что вы не были женаты.

Борис: А разве я был женат?

Нора: Не знаю.

Пауза.

Борис: Так почему же я не знаю язык женщин?

Нора: Потому что вы воспринимаете слова и жесты впрямую.

Борис: А как же я должен их воспринимать? Наоборот? Послушай, что говорит женщина и восприми как ложь?

Нора: Не так.

Борис: А как же?

Нора: Как в зеркале.

Борис: Что значит, "как в зеркале"?

Нора: Ну вот, когда мы видим себя в зеркале, мы не оцениваем, что видим себя неправильно и думаем, что на самом деле так и выглядим. Но это не так. Что бы иметь представление о том, как мы выглядим на самом деле, нужно совершить усилие над собой и поменять местами право и лево и, еще, чуть- чуть сделать поправку на изображение, помня, что нет некривых зеркал. Эту работу, конечно, трудно выполнить, но, не выполнив ее, можно так никогда и не узнать, каков же ты есть на самом деле.

Борис: По-моему ты морочишь мне голову.

Нора: Ничуть не бывало. Так оно и есть. И вы не нащупали мою болевую точку.

Борис: А у тебя есть болевая точка?

Нора: Нет.

Борис: Как же я могу ее нащупать?

Нора: Обозначить. Создать. Потом нащупать. А затем достигнуть желаемого - почувствовать сопротивление и сломить его. Мне так кажется.

Пауза.

Борис: Помоги мне.

Нора: Тогда ничего не получится.

Борис: Но я не знаю как все это проделать.

Нора: А зачем?

Борис: Что?

Нора: Зачем все это?

Борис: Мне хочется.

Пауза.

Нора: Почему вы не накажете меня?

Борис: За что?

Нора: За то, что я задала этот вопрос?

Борис: Я уже перестал обращать внимание на то, что ты задаешь вопросы.

Нора: Дело не в том, что я задаю вопрос. Дело в том, что я задала самый возмутительный из вопросов. Такой вопрос может задать только женщина не чувствующая вас, женщина, которой не хочется доставить вам удовольствие.

Борис: А тебе хочется доставить мне удовольствие?

Нора: Я существую для этого.

Борис: Не думаю, что Бог имел это в виду, позволяя тебе появиться на свет.

Нора: Кто его знает. Я же пришла к этому почему-то.

Борис: Все это глупости. Мне, конечно приятно, но это бред, как не прискорбно. Впрочем, твое старание похвально. Ты профессионально вошла в образ. Тебе бы актрисой быть.

Нора: Я - то, чем мне хочется быть.

Борис: Так почему ты задала тот вопрос?

Нора: Мне нужно было знать, готовы ли вы к тому, чтобы получать удовольствие.

Борис: Что ты понимаешь под удовольствием?

Нора: То же, что и вы.

Борис: Я не уверен, что знаю до конца, что мне нужно.

Нора: Знаете, только стесняетесь определить для себя.

Борис: Ты не можешь этого знать.

Нора: Это так просто.

Борис: Не знаю. У меня там все не так просто.

Нора: Просто. Очень просто.

Нора встает и направляется к двери.

Борис: Что ты делаешь?

Нора: Я встала и пошла за кипятком.

Борис: Я не разрешал тебе вставать.

Нора: Вы только недавно просили меня об этом.

Борис: Зачем?

Нора: Чтобы остаться наедине со своими мыслями.

Борис: Нельзя. Мне нельзя сейчас оставаться со своими мыслями. (Неуклюже пытается встать.) Помоги мне.

Нора: Нет. Вы прекрасно справитесь без меня.

Борис: У меня затекли ноги. Я не чувствую ног.

Нора: Еще и ноги?

Борис: Что значит "еще и ноги"?

Нора: Но ведь ваши руки тоже ничего не чувствуют.

Борис: Кто? Кто рассказал тебе об этом? (Опрокидывает столик.) Ты по-прежнему встречаешься с Майей? Она учит напоминать мне о случившемся?

Нора: Нет, нет. Что вы! Она здесь не при чем. Просто я сегодня не собрана как обычно. Сама не знаю, что со мной.

Борис: Ты знаешь все! Что ты еще знаешь?! Что ты должна сделать со мной, девочка? Что тебе приказано сделать со мной? Отвечай! Кто ты? Кто ты на самом деле?

Нора: (Сделавшись совершенно спокойной.) Я - Нора. Вы забыли мое имя?

Борис: И часто ты встречаешься с Майей? Кто ты на самом деле? Сейчас не лги!

Нора: Я - Нора. Вы ходите ко мне на чайную церемонию. (Ставит на место столик, собирает приборы.) Вы все опрокинули.

Пауза.

Борис: (С нотками сожаления.) Тебе не нужно было этого говорить. Не нужно этого говорить ни при каких обстоятельствах. Это опасно. Поверь мне. Опасно и для меня, и для тебя. Даже если ты что-то знаешь. Даже если ты знаешь все, хотя всего не знаю даже я. Не обижайся. Мне, почему-то не хотелось бы тебя потерять. Пока не хотелось бы. (С трудом поднимается.)

Нора: Вашим ногам лучше?

Борис: Ногам?

Нора: Ну да, у вас затекали ноги. Вам теперь лучше?

Борис: Да. Кажется, ты пытаешься воздействовать на меня?

Нора: Нет.

Борис: Но я же чувствую. Почему я так скоро успокоился?

Нора: У вас нет оснований волноваться. Вам всегда было здесь спокойно. Вы и приходите сюда, чтобы чувствовать себя спокойно.

Борис: Ты пытаешься мне внушить.

Нора: Нет, вы сами это знаете. Я выйду? Мне нужно принести кипяток.

Борис: Нет.

Нора: Хорошо, я останусь.

Борис: Скажи мне, кто ты?

Нора: Вы забыли мое имя?

Борис: Я не забыл имя. Я спросил тебя о другом.

Нора: Если я сейчас отвечу на ваш вопрос, мы вернемся к самому началу. Все окажется впустую.

Борис: Что все?

Нора: Все. Абсолютно все. Вы окажетесь в темной комнате. Я услышу ваши шаги, зажгу свет и начну проводить чайную церемонию. Прочту вам Лао Цзы, вы накажете меня, и, на этот раз, мне уже труднее будет избежать ожога. А мне не хотелось бы получить ожог.

Борис: Пусть будет так. В конце концов, ты должна быть наказана. Отвечай.

Нора: Теперь вы уже согрелись. А так, вам снова придется испытать озноб. Озноб, невыносимый озноб. Озноб - не ожог. Озноб терзает изнутри.

Борис: Не увиливай. Я должен знать, кто ты.

Нора: Я была против. Я не хотела этого.

Борис: Хорошо, хорошо.

Нора: Ну, как знаете. Меня звать Нора.

Борис: Нора? Это имя кажется мне знакомым. У тебя есть ребенок?

Нора: Да.

Борис кричит, как и в первый раз во время припадка.

Комната погружается в темноту.


Картина вторая


В небольшую, пропахшую благовониями, комнату входит Борис. Как будто боится кого-то разбудить, старается бесшумно снять туфли. Скрип половицы выдает его. Зажигается ночник.

Нора кланяется в приветствии, подходит к Борису, снимает с него мокрую шляпу, плащ. Тихо звучит восточная музыка.

Борис садится на циновку около низкого столика.

Нора начинает чайную церемонию. Она выполняет ее молча. В каждом ее движении века. Чувствуется некоторое напряжение.

Борис: Поговори со мной.

Нора грустно улыбается.

Борис: Почему ты улыбаешься? Я велел тебе говорить со мной, а не улыбаться.

Нора: Мне приятно, что вы захотели беседы. Это впервые за два месяца.

Борис: Говори со мной не об этом.

Нора: О чем же?

Борис: Тебе лучше знать. Что-нибудь отвлеченное, далекое от меня, от нас.

Нора: Стихи?

Борис: Я разлюбил стихи. Стихи связывают, принуждают следовать за ними, а это - мучительно. Просто речь. Хочу просто слышать речь. Поговори со мной, Нора.

Нора: Что роднее, имя или тело?
Чего больше, тела или предметов?
Что больнее, обретенье или потеря?
Вот причинность:
От сильной любви будут большие утраты.
Коль много накопишь, то много исчезнет.
Зная достаточность, не посрамишься.
Умея останавливаться, не погибнешь.
Сможешь тем самым тянуть и длить.


Борис: Что это?

Нора: Дао-дэ цзин.

Борис: Да, конечно, что это?

Нора: Лао Цзы.

Борис: Да, конечно, что это?

Нора: Сорок четвертый чжан.

Борис: Это - стихи. Ты унизила меня. Ты решила, что я уже не могу узнать стихи. Ты причинила мне боль.

Нора: Простите меня.

Борис: Ты должна быть наказана. Согласна?

Нора: Таковы правила.

Борис: Да, правила таковы. Это - правила и для тебя, и для меня.

Нора: Я готова к наказанию. Что я должна сделать?

Борис: Ты должна ошпарить себя.

Нора распахивает полы халата и проливает на внутреннюю поверхность бедра кипяток из термоса. Ее лицо при этом остается безмятежным.

Борис: Что ты наделала?

Нора: Я исполнила ваш приказ.

Борис: Ты поспешила. Я остановил бы тебя.

Нора: Этого нельзя.

Борис: Почему?

Нора: Таковы правила. Для меня и для вас.

Борис: Я сам придумал эти правила, могу и отказаться от них.

Нора: Не совсем так. Осмелюсь заметить, эти правила создавались веками.

Борис: Кто придумывал их?

Нора: Люди.

Борис: Что за люди?

Нора: Мужчины и женщины.

Борис: Для чего?

Нора: Для удобства общения.

Борис: Ну уж, тогда, скорее мужчины.

Нора: Не скажите. Не все женщины глупы.

Борис: Но разве безусловное подчинение может кому-либо принести радость?

Нора: Конечно, если жить не одним днем. Женщины по своему предназначению властолюбивы. Без власти над мужчинами они не могут оберегать очаг.

Борис: При чем здесь это?

Нора: Безусловное подчинение открывает все двери, и двери власти тоже.

Борис: Трудно понять.

Нора: У женщин другое мышление, как бы зеркальное.

Борис: Кажется, я где-то уже это слышал. Вообще, у меня такое ощущение, что все, что происходит теперь, уже было со мной прежде.

Нора: Может быть, все может быть.

Борис: Больно?

Нора: Нет. Я, перед тем, как пролить на себя воду, настроилась. Боли нет.

Борис: Ты так владеешь собой?

Нора: Определившись, что я буду настоящей китаянкой, я многому училась. И училась прилежно.

Борис: Ты хочешь сказать, что прежде не была китаянкой?

Нора: Нет. Как видите, у меня не китайское имя.

Борис: Но разве это возможно?

Нора: Если очень захотеть.

Борис: Я вижу, тебе нравится смеяться надо мной.

Нора: Я не смеюсь. Это разрез глаз. Кажется, что я все время улыбаюсь. На самом деле это не так.

Борис: Какой-то абсурд.

Нора: Но вы же хотели отвлечься?

Борис: Да. Я не подумал об этом. Но мне трудно отвлечься, потому что я чертовски озяб. Думал, согреюсь чаем, но что-то чай не помогает. Кажется, что дрожит каждая моя клеточка.

Нора: Похоже на страх?

Борис: Да, точно, очень похоже на страх. Если бы мне можно было пить, я бы не отказался от чего-нибудь крепкого.

Нора: Вам нужна горячая ванна. Я приготовлю вам горячую ванну.

Борис: Да нет, это пройдет.

Нора: Так не пройдет. Вы, наверное долго бродили под дождем?

Борис: Да, с детства люблю дождь. И дождь любит меня. По крайней мере, любил, теперь, кажется, он не отвечает мне взаимностью. А где у тебя ванная комната?

Нора: У меня нет ванной комнаты.

Борис: А как же?

Нора: Я все устрою сейчас. (Уходит.)

Борис: Кажется, все это уже было со мной. И дождь. И озноб, похожий на страх. Но все было легче. Легче. И я был легким. Были мужчины и женщины. Я был одним из мужчин. Ну да, я же был здоровым человеком, здоровым состоятельным мужчиной. Наверное, я все время смеялся. Так мне помнится. И не любил чай. Любил выпить, а вот чай не любил. Меня тошнило от чая. Не любил чай и все время смеялся. А почему я все время смеялся? Были мужчины и женщины. И мы нисколько не стеснялись друг друга. Нисколько не стеснялись. Все было можно. Все было легко. Вытворяли друг с другом такое! Все, что только могут вытворять друг с другом мужчины и женщины. И мне не стыдно за себя. Не стыдно! Я не за это наказан, Майя, не за это! Это придумано не нами. Все мужчины и женщины поступают так. И пьют, и сквернословят, и, случается, убивают друг друга, когда уже ничего нельзя изменить, ничего нельзя поделать. А я-то как раз никого не убил. Другие мужчины и женщины делали это, а я не делал. Я смеялся и все. Смеялся, а больше ничего не помню. Больше ничего не помню. Мне уже не двенадцать лет, Майя. Я уже вырос из коротких штанишек. Было что- то еще? Пианино. Помню пианино. Ненавижу пианино. Когда я слышу игру на пианино, мне не по себе, так же, как если читают стихи.

Входит Нора. Она тащит за собой наполненную алюминиевую ванну. В похожих ваннах раньше купали детей. Только эта ванна рассчитана на взрослого.

Нора устанавливает ванну посередине комнаты и уходит.

Борис занят своими мыслями и его не удивляет необычность предмета.

Борис: Она ничего не понимает в стихах. И настоящей музыки никогда не слышала. Зачем я мучаю эту девочку? Цепляюсь за жизнь. Как это недостойно. Прежде я совсем не ценил жизнь. Я столькое позабыл! Цепляюсь за жизнь. Наверное, всем уродам хочется жить. Хочу! Ненавижу себя и хочу жить. Нора. Кажется, она не очень страдает. Я отпущу ее. Скоро я ее отпущу. Вот, наберусь сил и отпущу. Пока не могу. Странно, что она не стремится к этому. Неужели ей нравится возиться со мной? Неужели она не скучает по ребенку? Может быть, у нее есть какой- то интерес? Как мужчина я не могу заинтересовать. Если бы я почувствовал это, давно бы отправил ее подальше. Что-то другое. Майя? Она на многое способна. Но какой смысл? Если бы она хотела разделаться со мной, она бы уже давно сделала это. Не то. Но что?

Входит Нора. У нее в руках два кувшина с кипятком.

Нора: Идите ко мне. (Ставит кувшины на пол.)

Борис подходит к Норе.

Борис: Ты не знаешь, зачем я тебя мучаю?

Нора: Вы меня мучаете?

Борис: Мучаю, мучаю, но ты потерпи еще немного. Я скоро отпущу тебя. Наберусь сил и отпущу.

Нора принимается раздевать Бориса.

Борис: (Видит ванну.) Что это?

Нора: Это - ванна.

Борис: Подожди. Ты что, хочешь сказать, что я полезу в это корыто? У тебя что же, нет нормальной ванной комнаты?

Нора: А разве в так называемой "нормальной" ванной комнате можно прогнать страх?

Борис: Это озноб.

Нора: Вам кажется, что это - озноб. Это - самый настоящий страх.

Борис: Мне уже нечего бояться. Все уже было.

Нора: Все, что было - пустяки.

Борис: Спасибо за доброе слово. Раздеваешь меня, как маленького ребенка.

Нора: А вы и есть маленький ребенок.

Борис: Не твой ребенок.

Нора: Не мой.

Борис: А где твой ребенок? У тебя есть ребенок?

Нора: Не нужно об этом. Вам это не нужно.

Борис: Я не ребенок. Я не настолько беспомощен.

На Борисе остается только нижнее белье.

Борис: Все. Дальше я сам. Ты ступай, займись чаем.

Нора: Вы стесняетесь меня?

Борис: Я не стесняюсь, но мне хотелось бы самому.

Нора: Вы стесняетесь. Это - слабость.

Борис: Что за глупости. Просто мне хотелось бы…

Нора снимает с Бориса остатки одежды.

Борис: Ну вот.

Нора: Как интересно видеть вас смущенным.

Борис: Перестань.

Нора помогает Борису сесть в ванну.

Борис: Мне холодно.

Нора: Чего вы так боитесь?

Борис: Я ничего не боюсь, мне холодно. Лей же воду.

Нора: У вас красивое тело. Тело спортсмена. Вы занимались спортом?

Борис: Мне холодно. Ты что, не слышишь?

Нора: Вода еще очень горячая, я могу ошпарить вас. Вам же не хочется быть ошпаренным?

Борис: Зачем ты раздела меня?

Нора: А что, если мне хотелось видеть вас без одежды?

Борис: Что за ерунда?

Нора: Почему же ерунда. Вам же хочется иногда видеть женщину без одежды?

Борис: (Пытается встать, но у него ничего не получается.) Помоги мне встать.

Нора: Разве вам хочется оказаться в смешном положении? Ну что такое, взрослый мужчина разделся в присутствие женщины, забрался в ванну без воды, посидел там немного и вышел. Что бы это значило, как, по-вашему?

Борис: Ты издеваешься надо мной? Ты хочешь, чтобы я получил воспаление легких?

Нора: Вам не грозит воспаление легких. В доме тепло, и, как мы уже с вами определились, то, что вы испытываете- не холод, а страх.

Борис: Помоги мне встать. Сейчас же. (Вновь пытается встать и вновь без результата.)

Нора: Без моей помощи вам не встать. Вы могли бы встать, будь это "нормальная" ванна, а здесь - почти невозможно.

Борис: Ты решила мне отомстить.

Нора: Ничуть. Просто остывает вода.

Борис: Не смотри на меня.

Нора: Почему?

Борис: Я не хочу, чтобы ты меня рассматривала.

Нора: Почему?

Борис: Мне это неприятно.

Нора: Вот - одна из составляющих страха. Когда это случилось с вами?

Борис: Что случилось со мной?

Нора: Когда вам стало неприятно, что на вас смотрит женщина?

Борис: Мне всегда это было неприятно. Помоги мне встать.

Нора: Если вы будете говорить неправду, у нас ничего не получится.

Борис: А что должно получиться?

Нора: Мы должны победить страх.

Борис: Мы ничего не должны. Прекрати это издевательство.

Нора: Это случилось с вами после того, что случилось? После того как вы заболели?

Борис: Послушай, неужели ты не понимаешь, что когда-нибудь я все равно вылезу из этого чертова корыта и тебе не сдобровать.

Нора: А что вы можете сделать со мной, к чему я не была бы готова?

Пауза.

Борис: Ты хочешь меня как мужчину?

Нора: О-о, вы переходите в наступление. Это хорошо.

Борис: Ты не ответила мне на вопрос.

Нора: А почему вы так решили?

Борис: По тому как вы рассматриваете меня.

Нора: Не думаете же вы, что женщины проявляют любопытство только по отношению к тем мужчинам, которых желают заполучить?

Борис: Думаю.

Нора: Следуя вашей логике, женщина всегда готова отдаться?

Борис: Я не думал об этом.

Нора: Ой!

Борис: Что такое?

Нора: Кажется, вы возбуждаетесь.

Борис: Разве?

Нора: Да, а вы не чувствуете?

Борис: Не знаю.

Нора: Но там же ваша чувствительность не потеряна?

Борис: Не потеряна. Но прежде такого не случалось.

Нора: Никогда?

Борис: Я не помню, может быть, до того как я заболел, и случалось.

Нора: Когда вы были женаты?

Борис: Я не был женат. Что тебя интересует? Женат - не женат, зачем тебе это?

Нора: (Не переводя взгляда.) Судя по некоторым косвенным признакам, не следует, я вижу, касаться темы вашей женитьбы.

Борис: Не следует. Мне это неприятно.

Нора: Вернемся к мужчинам и женщинам вообще?

Борис: Лучше вернемся к нам. Зачем ты все это устроила? Я интересен тебе как мужчина?

Нора: Вы проявляете ко мне сегодня повышенное внимание.

Борис: Ты так ведешь себя.

Нора: Как?

Борис: Почему бы тебе не раздеться тоже?

Нора: Я не могу.

Борис: Почему?

Нора: Не стоит вдаваться в подробности.

Борис: Стоит. Мне хочется знать.

Нора: Это - не по правилам.

Борис: Я отменяю правила.

Нора: Не вы устанавливали правила, не вам и отменять их.

Борис: Ты принадлежишь мне и только мне.

Нора: Безусловно.

Борис: Тогда в чем же дело?

Нора: Я в любую минуту должна быть готова к визиту.

Борис: А разве кто-то еще посещает тебя?

Нора: Нет.

Борис: Ты сказала это неуверенным голосом.

Нора: Отчего же неуверенным? Вполне уверенным.

Борис: Нет. Я поймал тебя. Кто еще бывает здесь, отвечай? Кто здесь бывает?

Нора: Да никого здесь не бывает. И не может быть.

Борис: Это музыкант?

Нора: Какой музыкант?

Борис: Ну тот, противный, что исполняет эту вашу китайскую музыку?

Нора: Музыку?

Борис: Ну да, музыку. Как я раньше не догадался. Кто-то же исполняет эту музыку?

Нора: (Смеется.) Это - магнитофон.

Борис: Действительно, это магнитофон. Тогда кто же? Майя? Она приходит и инструктирует тебя?

Нора: Нет, я не видела ее с тех пор, как мы обо всем договорились.

Борис: А о чем вы договорились?

Нора: О вас.

Борис: Вы договорились убить меня?

Нора: Напрасно вы так. Когда-нибудь вы поймете, что она - святая женщина.

Борис: Это Майя-то святая?

Нора: Она ваша мама.

Борис: Никогда не смей говорить так. Даже думать так не смей. Ты ничего не знаешь. И лучше тебе не знать. Я надеюсь, что ты ничего не знаешь. Страшно. Это страшно. Она послала их, чтобы они выкрутили мне пальцы. Они выкручивали мне пальцы, а Майя смотрела, смотрела и смеялась.

Нора: Кто они?

Борис: Ангелы. (Смеется.) Кто же еще. Ведь она - святая. Вот и послала ангелов. Злых ангелов. Ей зачем-то нужны были мои руки.

Нора: Не было ангелов. Никто не выкручивал вам пальцы. Была авария. Никто не виноват. Была авария и все.

Борис: Зачем она приказала сделать это? Скажи мне, девочка, скажи, Нора, так, кажется тебя звать? Зачем?

Нора: Она ни в чем не виновата. Это была нелепая случайность.

Борис: Замолчи. Мы оба знаем, что это не было случайностью. И почему это произошло, тоже знаем. И еще. Что касается жены. Я вспомнил. Мы развелись очень давно. Задолго до аварии. Она ушла от меня. Майя оставила ей жизнь. Я не возражал. Я купил ей дом в другом городе. Она больше никогда не появится здесь. Будем считать, что ее никогда не было.

Нора: Зачем вы говорите все это?

Борис: Мне захотелось сказать тебе это.

Нора: Хорошо.

Борис: И не смей больше говорить мне о Майе.

Нора: Хорошо. (Берет руки Бориса в свои руки и целует их.)

Борис: Что ты делаешь?

Нора: Лечу ваши руки.

Борис: (Горько улыбаясь.) Пустая трата времени.

Нора: Неправда. Все изменится. Ваши руки еще послужат вам.

Борис: Ничего не изменится. Ничего не меняется по нашей воле.

Нора: А как же я. Ведь я стала китаянкой.

Борис: Зачем?

Нора: Чтобы вернуть вас к жизни.

Борис: Абсурд.

Нора: Только настоящая китаянка может по-настоящему провести чайную церемонию от начала до конца и изменить все.

Борис: Что есть эта твоя чайная церемония?

Нора: Некоторые называют это "искусство превращений". (Целует руки Борису.)

Борис: Не нужно этого делать.

Нора отпускает руки Бориса.

Пауза.

Борис: Так к чьему визиту ты готовишься?

Нора: К вашему.

Борис: Но я же здесь.

Нора: Вы в любое время можете исчезнуть и потом появиться вновь. Как сон.

Борис: Какую чушь ты несешь?

Нора: Это так. Каждый раз, когда я провожу чайную церемонию, вы исчезаете, а затем появляетесь вновь. Всегда внезапно. Во всяком случае, так мне кажется. И я боюсь однажды оказаться неготовой.

Борис: Но мне кажется, теперь мы не заняты чаепитием?

Нора: Чайная церемония- это не чаепитие, вернее это не только чаепитие.

Борис: Что же, ванные процедуры тоже включаются в чайную церемонию?

Нора: А вы уверены, что принимаете ванну?

Пауза.

Борис: Вы что-то задумали с Майей. Но у вас ничего не выйдет. Я не позволю вам больше встречаться. Я больше никуда не уйду отсюда.

Нора: Этого нельзя.

Борис: Ах, и этого нельзя? Вот что, Нора, раздевайся.

Нора: ?

Борис: Да, да, я хочу, чтобы ты почувствовала себя так же, как заставила меня чувствовать себя.

Нора: (Грустно.) Уже не имеет смысла.

Борис: Что значит, не имеет смысла?

Нора: Вы спугнули мелодию.

Борис: Спугнул мелодию? Не было никакой мелодии. Я не слышал никакой мелодии.

Нора: Вы не слышали мелодии? Вы почувствовали ее, но не придали значения. Не нужно было торопиться. Вы все время торопитесь. Так у нас ничего не получится.

Борис: Я не понимаю.

Нора: Вы все время возвращаетесь в прошлое. Разве там вам хорошо?

Борис: Мне там никак. Я многого не помню. Я пытаюсь, но у меня не получается.

Нора: Сейчас вам это совсем не нужно.

Борис: А что же мне нужно? Может быть, ты знаешь?

Нора: Тепло.

Борис: Кажется, мне уже не так холодно.

Нора берет два кувшина и льет воду.

Вздымается пар.

Борис кричит.

Борис: А-а! Что ты делаешь?! Больно! А-а! Ты обварила меня!

Нора: Это кажется.

Борис: Что кажется?! (Тщетно пытается встать.)

Нора: Потерпите, сейчас вы привыкните. Вы очень чувствительны.

Борис: Что ты задумала? Мне плохо.

Нора: Когда бы нам не бывало плохо, мы не знали бы, что такое хорошо.

Борис: Ты мстишь мне?

Нора: За что?

Борис: За то, что я велел тебе ошпарить себя?

Нора: Нет. Для того, чтобы мстить нужно ненавидеть. Мне не за что ненавидеть вас.

Борис: Неправда. Тебе есть за что ненавидеть меня, и ты хочешь сварить меня заживо.

Нора: Сварить и съесть.

Борис: (С неподдельным ужасом.) Нет!

Нора: Да, мы с Майей долго разрабатывали этот план.

Борис: Нет!

Нора: Да!

Борис: Пощади меня. Пожалуйста. Я не стану к тебе ходить.

Нора: Теперь вы и так не сможете ко мне ходить. (Подливает воду.)

Борис: А-а-а!

Нора: Вас никто не услышит.

Борис: А-а-а!

Нора: Тихо!

Пауза.

Нора: (Шепотом.) Теперь слушайте.

Борис: (Шепотом.) Что?

Нора: (Шепотом.) Мелодию.

Пауза.

Борис: Ничего не слышу.

Нора: Значит еще не время. Ну что, согрелись?

Борис: Кажется, да. (Улыбается.) Ты обвела меня вокруг пальца?

Нора: У меня не было выхода. Вы ведете себя как ребенок.

Пауза.

По выражению лица Норы можно понять, что с Борисом что-то происходит.

Борис: (Расслабленно.) Хорошо. Мне нравится быть ребенком. Я помню себя ребенком. Помню ванную. Мне нравилось купаться. По-моему в ванной прошли самые счастливые часы моей жизни. Мне нравилось изучать трещины на потолке. Они были цветными. Трещины складывались в лица, фигуры, группы фигур. Каждый раз в моем воображении возникала новая фреска. Баталии, путешествия… В ванной преобладал золотой цвет, цвет солнца. Вообще - ванная и была для меня комнатой солнца. И купался я не в воде, как другие мальчики и девочки, а в солнечном свете. И каждой своей клеточкой впитывал этот свет. Потому, когда я выходил из ванной, казался взрослым совсем другим, обновленным. То есть, мыться уходил один ребенок, а возвращался совсем другой, гораздо лучше прежнего.

Нора: Вы и теперь маленький ребенок. Пусть будет так. Мне нравится, что вы - маленький ребенок. И, когда выйдете из ванной, станете другим.

Борис: Я все это вспомнил?

Нора: Это - мелодия.

Пауза.

Борис: Полечи мне руки так, как ты лечила.

Нора садится на корточки и целует руки Борису.

Борис: Ты думаешь, что у тебя получится вылечить мне руки?

Нора: Конечно. Это не сложно. Пройдет немного времени, и вы почувствуете их. Сначала появится ток, будет горячо и звонко.

Борис: (Смеется.) Как это "звонко"?

Нора: А вот так, звонко и все. Потом поймете.

Борис: Ты колдунья?

Нора: Все женщины немного колдуньи.

Борис: Нет, не все. Только ты.

Нора: Хорошо, только я. И Майя.

Борис: (Серьезно.) Ты скучаешь по своему сыну?

Пауза.

Нора: Нет.

Борис: Этого не может быть.

Нора: Я знаю, что ему хорошо.

Борис: Это Майя говорит тебе?

Нора: Да.

Борис: Она лжет.

Нора: Он и не вспоминает обо мне.

Борис: Она лжет.

Нора: Ему с ней лучше. Она обучает его музыке. Никто не научит его музыке, так как Майя.

Борис: Она обучает его музыке?!

Нора: Да, она учит его игре на фортепиано.

Борис: Игре на фортепиано?!

Нора: Да. И он делает успехи. Может быть, он станет пианистом. Как вы когда-то. Он станет таким же виртуозом. А может быть и лучше.

Борис: Что?! Она погубит его! Не верь ей!

Нора: Я не хочу говорить об этом.

Борис: Посмотри, что она сделала со мной. Разве ты этого хочешь?

Нора: Она не сделала вам ничего плохого. Если бы не она, вас уже давно могли бы убить. Вас и теперь хотят убить. Она не позволяет им.

Борис: Все это - ложь.

Нора: Нет, к сожалению.

Борис: Но почему, почему ты не хочешь поверить мне?

Нора: Вы все забыли.

Борис: Неправда. Я помню все, что невозможно забыть. Я помогу тебе.

Нора: Мне не нужно помогать.

Борис: Я откажусь от тебя.

Нора: У вас ничего не получится.

Борис: Еще как получится.

Нора: Вы не сможете без меня.

Борис: Смогу.

Нора: Нет.

Борис: Это почему же.

Нора: Вы теперь мой.

Борис: Я твой?

Нора: Именно. Мы с Майей поменялись. Мой сын теперь ее сын, а вы - мой.

Борис: Ты собираешь чепуху. Одумайся.

Нора: Да, да, теперь вы мой. Я поцеловала вам руки, и теперь вы принадлежите мне, как я вам. Только вы пока далеко.

Борис: Бред. Ты бредишь, девочка!

Нора: Вам нужно вернуться. Я верну вас.

Борис: Ты сумасшедшая! (Пытается встать.)

Нора: (Держит его за плечи.) Я верну вас.

Борис: Пусти.

Нора: Я верну вас.

Борис: Пусти. Ты не знаешь. Ты не знаешь как страшно, когда солнце уходит из тебя. Солнце, которое ты по капельке собирал, вдруг начинает бить маленькими фонтанчиками из пор. Никто не видит этого, а ты лежишь и видишь. Смотришь на руки и видишь. И боишься об этом сказать, потому что никто не поверит в то, что это только солнце выходит из тебя, а не жизнь. Они думают, что ты умираешь. Они знают, что ты умрешь. Они ждут этого. Я не допущу, чтобы твой сын испытал это. Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще испытал это. Ты свободна.

Нора погружает Бориса в воду с головой. Через некоторое время ему удается вырваться.

Борис: Ты свободна.

Нора вновь топит Бориса. И вновь он вырывается.

Борис: Ты свободна. Твой сын свободен.

Нора вновь погружает Бориса под воду и держит его там до тех пор, пока он не перестает оказывать сопротивление.

Нора вытирает руки о край халата. Усаживается на пол. Закуривает. Руки ее дрожат.

Нора: Я верну вас.

Звучит восточная музыка.

Свет гаснет.


Действие второе


Комната наполнена дневным светом, а от того кажется незнакомой.

Комната переполнена светом. Ее большому окну, должно быть, больно.


Картина третья


В глубине сцены за столиком Борис. Перед ним тазик с кипятком, зеркало. Он бреется весьма искусно опасной бритвой. Он недавно проснулся.

На авансцене, белым пятном в ворохе оставленных простынь, Нора. Ее поза вычурна, что случается при беспокойном сне.

Чайная посуда, потерявшая всякую загадочность, разбросана тут и там.


Борис: На цыпочках не простоишь.
Широко расставив ноги, не пойдешь.
Выставляя себя, не будешь ясен.
Утверждая себя, не будешь четок.
Гордясь собой, не будешь иметь заслуги.
Превознося себя, не сможешь просуществовать долго.
В пространстве Пути это называется избытком в пище и лишними движениями.
Всем сущностям от этого только зло.
Причинность, -
При наличии Пути не застаиваются.


Нора просыпается, потягивается.

Борис: Мы долго спали. Кажется, мы спали целую вечность.

Нора: К тебе вернулись стихи?

Борис: Я не знаю. Я говорил что-то, не думаю. Наверное, это - след ото сна. Мы долго спали. Кажется, мы спали целую вечность.

Нора: Да, мы спали целую вечность.

Борис: Я проснулся уже давно, а ты все спала и спала. Мне не хотелось тебя будить.

Нора: Спасибо. Мне нужно было выспаться.

Борис: Посмотри сколько света. Вся комната наполнена светом. Я думал сначала, что это только комната наполнена светом. Выглянул в окно, а там тоже свет. Много света. Не знаю, счастье это или нет.

Нора: Тебе нравится?

Борис: Не знаю. Непривычно. Я привык к темноте.

Нора: Теперь тебе снова надо полюбить свет.

Борис: Мне кажется, я уже полюбил его. Мне хотелось смеяться.

Нора: Хотелось смеяться?

Борис: Да. Я видел в окне людей. Много людей. Они смешны при дневном свете.

Нора: Что же в них смешного?

Борис: Они - маленькие, как дети. Но всем своим видом старательно хотят показать, что они не дети. У них это плохо получается, и становятся смешными. Когда я наблюдал за ними, они меня не видели. Из этого следует очень интересное заключение.

Нора: И что же из этого следует?

Борис: Сдается мне, что и за нами, вполне возможно, кто-нибудь наблюдает сейчас.

Нора: Кто же может наблюдать за нами?

Борис: Трудно сказать, кто-нибудь наверняка наблюдает. А мы такое творим.

Нора: Что же такого мы творим? Мы спали. Не думаю, что спящий человек может быть смешон.

Борис смеется.

Нора: Почему ты смеешься?

Борис: Видела бы ты себя спящей.

Нора: И что же особенного было в моем сне?

Борис: Ты во сне похожа на старушонку. На старушонку, у которой отобрали авоську. Так ты и спала, как будто тянулась за своей авоськой, тянулась и, вдруг уснула.

Нора: Какие- то странные вещи ты говоришь. В этом, по-моему, нет ничего смешного.

Борис: Напрасно ты думаешь, что в этом нет ничего смешного. Если бы ты могла видеть себя со стороны, тебе было бы очень смешно.

Нора: Я рада, что к тебе вернулось хорошее настроение.

Борис: А разве когда-нибудь было иначе? Сколько помню себя, я всегда смеялся.

Нора: Я видела тебя и другим.

Борис: Ты долго спала. Кажется, ты спала целую вечность.

Нора: Да, я спала целую вечность.

Борис: Может быть, мы умерли?

Нора: Нет.

Борис: Откуда ты знаешь?

Нора: Мне снилось, что мы умерли. Это было по-другому.

Борис: Не хочется умирать.

Нора: Тебе и раньше не хотелось умирать.

Борис: Почему ты решила?

Нора: Ты сам об этом говорил.

Борис: А все складывалось так, что я должен был бы жаждать смерти?

Нора: На цыпочках не простоишь.

Борис: Да. Это хорошо сказано. Сам не знаю, откуда эти стихи пришли мне в голову. Как будто кто-то нашептал.

Нора: У тебя чувствуют руки. Нравится?

Борис: Пока ты спала, я занимался тем, что ходил по комнатам и трогал предметы. Чашки, полотенца, стекло. Наверное, выглядел очень смешно. Я все вспомнил.

Нора: Все?

Борис: Все. Совсем все.

Нора: И что теперь будет?

Борис: Ничего.

Нора встает, подходит к Борису. Кажется, что ее фигурка выточена из слоновой кости.

Нора обнимает Бориса.

Тот совершает неосторожное движение, на его щеке появляется кровь.

Борис: Ты хочешь меня убить?

Нора целует порез.

Борис отстраняется.

Борис: Ты что же, не видишь, чем я занят? Нельзя трогать мужчину, когда он бреется.

Нора: Что ты собираешься делать?

Борис: Закончить бриться.

Нора: Что ты собираешься делать?

Борис: Одеться.

Нора: Что ты собираешься делать?

Пауза.

Борис: Не знаю.

Нора: Ты ведь никуда не пойдешь?

Борис: Не знаю.

Нора: Тебе нельзя никуда выходить.

Борис: А что может случиться?

Нора: Ты знаешь, что может случиться.

Борис: Прекрати.

Пауза.

Нора: Ты хочешь чаю?

Борис: Меня воротит от одного упоминания. У тебя выпить ничего нет?

Нора: Тебе нельзя.

Борис: Что значит "нельзя"? Мне все теперь можно. Ты забыла, кто я?

Нора: Вам нельзя никуда выходить днем.

Борис подходит к Норе, обнимает ее.

Борис: Прости меня. Я не хотел тебя обидеть.

Нора: Тебе нельзя никуда выходить.

Борис: Это произойдет рано или поздно. Я смотрел в окно. Наблюдал за людьми. Они идут по улице совершенно спокойные. Там ничего не происходит. Ничего такого, что могло бы напугать меня.

Нора: Там опасно. Ты нервничаешь?

Борис: Мне не по себе. Я не был готов.

Нора: Я же говорила тебе, что это произойдет.

Борис: Я не думал, что так скоро.

Нора: Тебе хочется вернуть свою прежнюю жизнь?

Борис: Не знаю.

Нора: Ты, действительно, все вспомнил?

Борис: Не знаю. Кажется, все.

Нора: Это плохо. И тебе не страшно?

Борис: Нет.

Нора: А что ты чувствуешь сейчас?

Борис: Я злюсь.

Нора: На кого.

Борис: Ни на кого. Просто злюсь. Пью яд вечности.

Нора: Как ты относишься к себе?

Борис: Я не узнаю себя. Я сейчас видел себя в зеркале, когда брился. Это было чужое лицо. Наверное, я давно не видел себя при дневном освещении.

Нора: А меня ты узнаешь?

Борис: Конечно.

Нора: Кто я?

Борис: Ну что ты занимаешься ерундой? Я не сумасшедший.

Нора: Тогда ответь, кто я?

Борис: Перестань.

Нора: Ну скажи, скажи, назови мое имя.

Борис: Я не собираюсь играть с тобой в дурацкие игры. Я отлично знаю, кто ты.

Нора: Тебя не смущает, что я молодо выгляжу?

Борис: (Смеется.) Видела бы ты себя во сне.

Нора: И все же?

Пауза.

Борис напряжен.

Борис: А почему ты должна выглядеть старой?

Нора: Я значительно старше тебя.

Борис: Насколько?

Нора: Подумай хорошенько.

Борис: Не могу сообразить.

Нора: На целую жизнь. Подумай и вспомни мое имя.

Борис: (Некоторое время всматривается в лицо Норы, неуверенно.) Мама?

Нора: Имя. Я просила вспомнить имя.

Борис: Майя. Наверное, я действительно не все вспомнил. Прости меня, мама. Что ты делаешь здесь?

Нора: Это - мой дом.

Борис: А что я делаю здесь? Когда я пришел сюда?

Нора: Вечером. Ты пришел сюда вчера вечером. Замерз. Принял ванну. Сказал, что больше никуда не уйдешь отсюда. Сказал, что будешь жить здесь.

Борис: У меня опять был приступ?

Нора: Был, но больше не будет. Ты совершенно здоров теперь.

Борис: Это ты вылечила меня, мама?

Нора: Да.

Борис принимается что-то искать.

Нора: Что ты ищешь?

Борис: Костюм. Свой костюм. Куда я мог бросить свою одежду.

Нора: Зачем тебе костюм?

Борис: Мне нужно идти.

Нора: Куда?

Борис: Меня ждут.

Нора: Кто тебя ждет?

Борис: Те люди внизу.

Нора: Никто не ждет тебя.

Борис: Ждут. Я крикнул, чтобы они меня подождали. Я крикнул им, что сейчас побреюсь и спущусь к ним.

Нора: Почему ты решил, что они ждут тебя?

Борис: Они улыбались мне. Им меня не хватает.

Нора: (Подходит к окну.) Подойди ко мне.

Борис: Зачем?

Нора: Ну, подойди, пожалуйста.

Борис подходит к окну.

Нора: Посмотри вниз.

Борис смотрит в окно.

Нора: Что ты видишь. Ты видишь людей?

Борис: (Печально.) Да.

Нора: Что они делают?

Борис: Идут.

Нора: Никто не стоит?

Борис: Никто.

Нора: Никто не ждет тебя.

Борис: Никто. Никто не ждет меня. Они не любят меня. Да, да, я помню, они не любят меня. Никто больше не любит меня. И ты меня не любишь. Поэтому мне нужно уйти. А почему ты не любишь меня?

Нора: А почему ты решил, что я не люблю тебя? Кого же мне любить, как не тебя? У меня больше никого нет.

Борис: Неправда. У тебя теперь есть другой сын.

Нора: У меня есть другой сын?

Борис: Да, другой сын. Ты заимела мальчика. Родила себе маленького мальчика. Так, кажется. Ну да, а как же еще? Раз у тебя есть маленький мальчик, значит, ты родила. Откуда бы еще взяться другому мальчику?

Нора: Я могла усыновить его.

Борис: Усыновить. Конечно, усыновить. Как я не догадался? Конечно же усыновить. Впрочем, все равно. Отдай мне мою одежду.

Нора: А когда ты был маленьким, ты просил себе братика.

Борис: Я был глупым тогда. Теперь мне не нужен братик.

Нора: Ты не любишь детей?

Борис: Больше всего в жизни я люблю детей. Именно потому я и не хочу маленького братика.

Нора: Из-за меня?

Борис: Да, из-за тебя.

Нора: Вот и получается, Борис, что это не я не люблю тебя, а совсем наоборот. Ты делаешь мне больно.

Борис: Извини, Майя, но я все еще не могу простить тебе этого греха.

Нора: Какого греха?

Борис: Самого тяжкого. Убийства.

Нора: Кого же я убила?

Борис: Меня.

Нора: С кем же я говорю.

Борис: Не знаю. Во всяком случае, это - не я.

Нора: А кто же?

Борис: Другой человек, а может быть даже и не человек вовсе.

Во всяком случае, не могу припомнить ничего такого, что доказало бы мне, что это я, а не кто-нибудь другой.

Нора: Я могу доказать тебе, что ты - это ты, а не кто-нибудь еще.

Борис: Любопытно.

Нора поднимает с пола коробочку из-под чая.

Нора: Взгляни на эту вещицу. Ты помнишь ее?

Борис: Коробочка из- под чая. Старинная коробочка.

Нора: Посмотри на рисунок. Видишь рисунок?

Борис: Здесь мужчина и женщина. Она - китаянка, протягивает ему чашку, наверное чашку чая. У него на голове смешная красная шапочка.

Нора: Ты говорил,- Посмотри, какая смешная шапочка у него на голове. Что она означает, Майя?

Борис: Майя?

Нора: Да, ты почему-то с раннего детства называл меня Майей. Так, наверное тебе было удобнее. А потом привык. И я привыкла. Когда ты называл меня мамой, мне даже резало слух.

Борис: Что они делают, эти мужчина и женщина?

Нора: Здесь изображена чайная церемония.

Борис: Да, да, чайная церемония, кажется я начинаю вспоминать.

Нора: Ты присутствовал на чайной церемонии. Когда ты был маленьким, я водила тебя на чайную церемонию. У нас по соседству жила одна китаянка, она владела искусством превращений. Так называла она чайную церемонию. Я часто ходила к ней. Мы дружили. Однажды я взяла тебя с собой. Тебе понравилось. Тебе очень понравилось. Тебе понравилось так, что я даже испугалась, потому что ты однажды заявил, - Мама, я хотел бы остаться там навсегда. Вспоминаешь?

Борис: Вспоминаю.

Нора: Я очень испугалась за тебя. Ты же понимаешь, что это была странная мысль. Теперь ты понимаешь?

Борис: Да, теперь я понимаю.

Нора: А почему ты хотел остаться там, не помнишь?

Борис: Не помню.

Нора: Но ведь нам было хорошо? Мы никогда с тобой не ссорились. Даже когда я заставляла тебя заниматься музыкой, что ты оценил позже, мы не ссорились, а ведь тебе ох как не хотелось играть скучные гаммы…

Борис: Скучные гаммы.

Нора: И скучные этюды.

Борис: И скучные этюды.

Нора: Но мы не ссорились.

Борис: Мы не ссорились.

Нора: Почему?

Борис: Я боялся тебя. Я уже тогда боялся тебя.

Нора: Что же такого страшного было во мне?

Борис: Твоя сила. Твоя чудовищная сила.

Нора: Но я всегда была ласкова с тобой.

Борис: Всегда была ласкова со мной, но я чувствовал твою силу и знал, что никогда, никогда не смогу совершить самостоятельного поступка, если…

Пауза.

Нора: Если что?

Борис: Если кто-нибудь не поможет мне.

Нора: И ты решил, что именно эта китаянка сможет помочь тебе?

Борис: Да, она.

Нора: Но почему?

Борис: Не знаю. Может быть, она показалась мне такой же сильной как ты, а может быть еще сильнее.

Нора: Она подарила тебе эту коробочку?

Борис: Да.

Нора: Тайком от меня.

Борис: Просто ты не видела.

Нора: Но ты прятал ее от меня?

Борис: Да.

Нора: Почему?

Борис: Я боялся, что ты отберешь.

Нора: Больше вы не виделись с этой женщиной?

Борис: Мы переехали.

Нора: Однако ты стал совершать самостоятельные поступки. И еще какие! Эти поступки едва не стоили тебе жизни!

Борис: Я совершил много дурных поступков?

Нора: Много. Очень много. Ты погубил людей, погубил себя. Наделал долгов.

Борис: Ты не давала мне денег.

Нора: Я давала тебе много денег. Очень много. Я пыталась уберечь тебя от зависимости, несчастья. А ты творил одну глупость за другой.

Борис: Творил одну глупость за другой.

Нора: Но разве я учила тебя этому?

Борис: Я творил их наперекор тебе.

Нора: Для чего?

Борис: Я запутался.

Нора: Ах, бедный мальчик запутался.

Борис: И ты решила убить меня?

Нора: Я плакала по ночам. Никто не видел моих слез.

Борис: И ты решила убить меня?

Нора: Я отказалась ото всех знакомых, кто хоть раз посмел дурно отозваться о тебе. А о тебе все говорили только дурное.

Борис: И ты решила убить меня?

Нора: Я осталась совсем одна. Меня окружали только мои цепные собаки, которые ненавидели меня, служили преданно, за то и ненавидели.

Борис: И ты решила убить меня?

Нора: И когда, в очередной раз, ты пропал на два месяца, и никто не смог отыскать тебя, и я поняла, что тебя уже нет в живых, я нашла ту самую китаянку, и принесла ей эту коробочку, и рассказала ей все, и попросила провести чайную церемонию. Она отказалась. Она сказала, - Жаль, что я не оставила тебя у нее. Она всегда мечтала иметь мальчика, сына, но Бог не дал ей мальчика, сына. Она бы сумела сделать из тебя человека. И жаль, что я тебя не послушалась. И что, скорее всего тебя уже нет в живых, но, впрочем, я могу поехать в город Н-ск, и пойти в Н-скую городскую больницу , и там справиться, нет ли случайно среди больных неврологического отделения такого-то, и описать тебя. И вот, когда я нашла тебя там, когда я увидела тебя, и сердце мое должно было бы разорваться на кусочки от радости, я почувствовало, что сердце мое молчит.

Борис: Почему?

Нора: Потому что ты был не моим ребенком. Ты был чужим взрослым мужчиной, попавшим в беду, которому нужно помочь. И больше ничего. Я подумала тогда, - это не мой сын. Этот человек не мог бы играть Пахульского и плакать при этом, как мой сын, этот человек никогда не мог бы бродить ночь напролет под дождем и возвращаться сияющим, как будто всю ночь он прятал в себе солнце и смеяться так, что всем вокруг становилось радостно и покойно. Этот человек, подумалось мне, кто угодно, только не мой сын. И внешне он только немного напоминает мне моего сына, когда-то потерянного навсегда.

Пауза.

Борис: В этом месте я должен заплакать и упасть тебе на грудь?

Нора: Да.

Борис: У тебя, девочка, изрядно подпорчен вкус. Мне не понравилась эта история. (Швыряет на пол коробочку и приставляет к горлу Норы бритву.) На колени! На колени, Нора!

Нора: Ты способен убить мать?

Борис: Нет. Я не способен убить Майю. Она сильнее меня. В этом ты права. Но ты можешь довести меня до греха.

Нора: Ну что же, я готова принять смерть от тебя. Я готова ко всему.

Борис: А почему обида в голосе? Разве ты только что не пыталась сделать со мной то же самое, когда я брился?

Нора: Я только хотела поцеловать вас.

Борис: Откуда эта фамильярность? Что произошло? Что такого произошло, что ты теперь можешь вот так, запросто, подойти ко мне и поцеловать меня, когда захочется? Отвечай!

Нора: На колени уже не нужно становиться?

Борис: Не нужно так конкретно понимать меня.

Нора: Мне трудно разговаривать с бритвой у горла.

Борис: Что же, мне убрать бритву?

Нора: Так было бы лучше.

Борис: Хорошо. (Бросает бритву на пол.) Все равно я не хотел тебя убивать. Обрати внимание, я даже не порезал тебя. А у меня до сих пор идет кровь. Так что же произошло? Я жду ответа.

Нора: А вы ничего не помните?

Борис: Я все помню, но не нахожу ничего такого, что позволило бы тебе так вольно вести себя.

Нора: Вы правы.

Борис: А разве не так?

Нора: Все так. То, что я подарила вам свою девственность - пустяк для вас.

Борис: Ты подарила мне свою девственность?

Нора: Не нужно об этом. Вообще, не нужно больше обо мне. С этой минуты, как впрочем и всегда, существуете только вы.

Борис: Подожди, подожди, я что-то не пойму тебя. Мы что же были близки?

Нора: Ближе нас с вами нет теперь людей. Вы и я - одно целое. Но, поговорим о вас.

Борис: Постой. Ответь на мой вопрос. Между нами что- то произошло этой ночью?

Нора: Мы соединились.

Борис: Мы спали как мужчина и женщина?

Нора: Что вы имеете в виду?

Борис: (В крайней степени раздражения.) Как бы это сказать? Мы переспали?

Нора: Нет, у вас было совсем другое настроение.

Борис: (Облегченно.) Тогда, что означает "мы соединились"?

Нора: Мы соединились духовно.

Борис: А что обозначает дар девственности?

Нора: Очень просто. Я стала женщиной.

Борис: Позволь, но ты была женщиной и до меня.

Нора: Нет.

Борис: Но у тебя же есть сын.

Нора: Я же не сказала, что стала матерью. Матерью я стала давно. Еще до своего рождения.

Борис: Как это может быть?

Нора: Очень просто. Ведь вы же старше меня.

Борис: У тебя есть другой сын, настоящий.

Нора: Вы мой настоящий сын.

Борис: Пусть будет так. Я понял, ты затеяла игру понятий. У тебя философское настроение, хотя я, черт возьми, совершенно не вижу, чтобы текущий момент способствовал возникновению философского настроения. Оставим. Пусть будет так. Объясни мне, как ты могла подарить мне девственность?

Нора: Но вы же не сомневаетесь, что это так?

Борис: Сомневаюсь. Мало того, не верю.

Нора: Я докажу вам.

Борис: Окажи услугу.

Нора: Когда вы проснулись, что вы увидели первым делом? Что бросилось вам в глаза?

Борис: Не помню.

Нора: Я помогу вам. Первое, что вы увидели - яркий свет. Белый свет. Не так ли?

Борис: Точно.

Нора: Вы воспользовались им?

Борис: В каком смысле? Как можно воспользоваться светом?

Нора: Вы наслаждались им, или он был вам неприятен? Прежде чем ответить на этот вопрос, не забудьте вспомнить и то, что ваши руки стали живыми. Так что же? Наслаждались ли вы белым светом?

Борис: Наслаждался.

Нора: Ну вот. А белый цвет, да будет вам известно - цвет девственности. Следовательно…

Борис: Следовательно, я воспользовался девственностью. Все понятно. Теперь мне все стало понятно. Что же ты раньше не посвятила меня?

Нора: Во что?

Борис: Ну как же, в то, что ты больна.

Нора: Я совершенно здорова. Если бы я была больна, я бы уже давно умерла, имея такого сына, как вы.

Борис: Я не твой сын. Спустись на землю.

Нора: Вы бы хотели остаться только моим первым мужчиной?

Борис: Я не твой первый мужчина.

Нора: А хотели бы быть им?

Борис: Нет.

Нора: Значит это произошло помимо вашей воли. Так случается иногда. Я вас понимаю. Потому вы и боитесь признаться в этом себе, а значит и мне.

Борис: Прекрати эту комедию.

Нора: Все. Не возвращаемся к этому вопросу.

Борис: Я счастлив.

Нора: Вы, правда, счастливы?

Борис: Да, когда ты сказала "не возвращаемся к этому вопросу", я испытал острый приступ счастья.

Нора выходит из комнаты.

Борис: (Кричит ей вслед.) Принеси мои вещи.

Нора: (Из соседней комнаты.) А что принести?

Борис: А что, у меня здесь много вещей?

Нора: Здесь все ваши вещи и игрушки.

Борис: Игрушки?

Нора: Ну, да, игрушки. Я не выбросила их. Они так и хранятся в углу в том деревянном ящике с клоунами. Я думала, вдруг у меня будет когда-нибудь еще один ребенок. Вы просили в детстве себе братика, помните?

Борис: (Хитро улыбаясь, как будто принимая игру сумасшедшей.) Неси что угодно. Мне все равно.

Нора: Так детское или взрослое? Я так и не поняла.

Борис: Взрослое.

Нора: Ты видишь во мне женщину?

Борис оставляет вопрос китаянки без ответа.

Пауза.

Наконец входит Нора. На ней шитый золотом халат. По всей видимости, такие халаты одевают в Китае только во время торжеств.

Она несет в руках еще один точно такой же халат и красную шапочку.

Подходит к Борису. Одевает его.

Свет гаснет.

Звучит восточная музыка.


Картина четвертая


Вечер.

На улице дождь.

В комнате полумрак. Комната освещена только ночником.

Нора и Борис в золотых халатах за столиком.

У Норы пышные белые волосы. Кажется, что они вобрали в себя весь свет предыдущей картины. Она уже не выглядит китаянкой.

Нора проводит чайную церемонию. Знакомая восточная музыка звучит в фортепианном исполнении.

Нора: Что спокойно, легко удержать.
Что еще не проявилось, легко проконтролировать.
Что хрупко, легко разрушить.
Что тонко, легко рассеять.
Осуществляй это, когда еще нет наличия.
Упорядочивай это, когда еще нет неурядиц.
Дерево, толщиной в обхват рождается из тончайшего ростка.
Башня в девять этажей поднимается с кучки земли.
Движение в тысячу ли начинается под ступней.
Осуществляешь - потеряешь это.


Борис: Осуществляешь - потеряешь это. Поговори со мной.

Нора улыбается.

Борис: Почему ты улыбаешься?

Нора: Вы говорите со мной первый раз за два месяца. Мне приятно. Мне всегда приятно беседовать с вами.

Борис: Эти два месяца я был далеко.

Нора: Вы скучали?

Борис: Да, мне не хватало тебя. А у тебя здесь ничего не изменилось.

Нора: Искусство превращения требует внешнего постоянства.

Борис: А, впрочем, нет, все же перемены есть. У тебя новый музыкант. Пианист? Тебе не мешает то, что он играет на фортепиано? Мне кажется, это не совсем тот инструмент.

Нора: А вы послушайте повнимательнее.

Борис вслушивается.

Борис: Да, пожалуй, он чувствует мелодию. Это даже оригинально. Кто он?

Нора: Мой сын.

Борис: Кто обучил его игре на фортепиано?

Нора: Одна богатая женщина. У нее погиб сын, бывший пианист. Очень хороший был пианист, потом связался с дурной компанией, какие-то темные дела, большие деньги. Нелепо погиб.

Борис: А что с ним случилось?

Нора: Утонул в ванне.

Борис: Утонул в ванне? Разве такое возможно?

Нора: Как-то умудрился.

Борис: Может быть, кто-то помог ему?

Нора: Нет, он жил совсем один. Ни с кем не общался, даже с матерью. Скорее всего, во время приступа. Он страдал припадками после автомобильной аварии. Вообще странный был человек. Ему, например, казалось, что у него отказали руки. Ненавидел мать, которая его безумно любила. Думал, что от нее исходят все его несчастья.

Борис: Ненависть - лепесток любви.

Нора: Вообще недолюбливал людей, но больше всего, как мне кажется, ненавидел себя. Мать очень грустила. Увидела моего сына, предложила, чтобы мальчик пожил у нее некоторое время с тем, чтобы научить его игре на фортепиано. Давала ему уроки.

Борис: Он превосходно владеет инструментом. Хорошие руки.

Нора: А как ваши руки?

Борис: А что, мои руки?

Нора: (Смеется.) Вам не кажется, что они не слушаются вас?

Борис: Самое интересное, что мне однажды привиделся дурной сон об этом. Накануне я порезался опасной бритвой. Случайно. Брился и порезал запястье. Сам не знаю, как у меня это получилось. И вот приснился мне сон, будто бы руки больше не слушаются меня. Это было ужасно. Помню какую-то женщину, смутно. Я у нее дома. Она целует мне пальцы, а я ничего не чувствую. Кричу от беспомощности.

Нора: А женщина?

Борис: Женщина, напротив, улыбается, успокаивает. Я ее ненавижу за это. Она целует мне руки, а я ее ненавижу, и всех женщин вместе с ней. Так что я очень хорошо представляю себе, какого страха натерпелся этот человек.

Нора: Та женщина никого не напомнила вам?

Борис: Она казалась мне знакомой. Что-то из детства, но вспомнить ее я так и не смог.

Нора: И что было дальше?

Борис: Дальше я проснулся. Повязка в крови. И руки, действительно, ничего не чувствуют. Отлежал.

Нора: А потом?

Борис: Потом как будто горячий ток пошел. Пальцы стали шевелиться. Я почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Не люблю кошмары.

Нора: Кошмары, как вы заметили, при пробуждении, дают нам возможность почувствовать себя счастливыми.

Борис: Все же я предпочитаю хорошие сны.

Нора: Чем вы занимались эти два месяца?

Борис: Ты стала любознательной.

Нора: Простите меня.

Борис: В наше неспокойное время излишнее любопытство наказуемо.

Нора: Я готова быть наказанной. Правила остаются прежними.

Борис: Правила? Что за правила?

Нора: Правила чайной церемонии. Правила послушания.

Борис: Интересно. Выходит, я могу в любое время, когда мне заблагорассудится, наказать тебя?

Нора: Конечно.

Борис: А что я еще могу?

Нора: Все. Я выполню любое ваше желание.

Борис: Правда? Прекрасно. Чего бы мне пожелать?

Нора: Не знаю.

Борис: Вот что. Покажи-ка мне своего сына.

Нора: Показать вам своего сына? Зачем?

Борис: Мне хочется посмотреть на него. Мне понравилась его игра, и мне теперь хочется увидеть его.

Нора: К сожалению это очень трудно сделать.

Борис: Почему?

Нора: Здесь темно. Вы все равно не рассмотрите его издалека.

Борис: Но он может подойти поближе.

Нора: Мне не хотелось бы, чтобы он подходил близко к этому столику.

Борис: Почему?

Нора: Чайная церемония не для детей.

Борис: А что такого особенного в чайной церемонии?

Нора: Мало ли. Он может увидеть что-нибудь такое, что не положено.

Борис: Что, например?

Нора: Ну, не знаю, все что угодно. Вот, хотя бы гайвань или эту старинную коробочку из-под чая.

Борис: И что?

Нора: Как знать. Быть может этот предмет останется в его памяти.

Борис: И что?

Нора: Этим предметом он навсегда будет связан с этим вечером, с этим дождем, с нами, с тем что сидит в нас.

Борис: Что же в этом плохого?

Нора: А вы знаете, что сегодня сидит в вас? Не забывайте, наши мысли материальны.

Борис: Я не думал об этом.

Нора: Значит вы не можете с уверенностью сказать, что никакой опасности нет.

Борис: Могу с уверенностью сказать, что никакой опасности нет. Я не замышляю ничего плохого.

Нора: Вы совсем не знаете себя. Не обижайтесь, это свойственно всем нам. (Пауза.) Забудьте все, что я вам тут наговорила. Это вам сейчас совсем не нужно. Просто здесь темно и все.

Борис: Можно зажечь большой свет.

Нора: Этого нельзя делать.

Борис: Почему?

Нора: Если во время проведения церемонии зажечь большой свет, может случиться нечто такое, что потом трудно будет исправить.

Борис: Что-нибудь плохое?

Нора: Не обязательно плохое, но непременно то, что потом нельзя будет исправить. А раз уж мы не знаем, плохое или хорошее случится, зачем рисковать?

Борис: Хочу событий.

Нора: Вы очень изменились за те два месяца, что я вас не видела.

Борис: Хочу событий.

Нора: Вы ведете себя как ребенок.

Борис: Мне нравится быть ребенком.

Нора: Это не то, что вы думаете. Никаких фокусов, когда зажигают свет, не происходит. Никаких забавных фокусов.

Борис: Что же происходит?

Нора: Не знаю. Ощущения не из приятных.

Борис: Какие же это ощущения?

Нора: У каждого свои.

Борис: Что ты ощущаешь?

Нора: Вы когда-нибудь, в детстве, летали во сне?

Борис: Да. Я хорошо помню эти сны.

Нора: Ну так вот. Когда вы летаете во сне, вы подсознательно имеете ввиду, что это - всего лишь сон. И, если вам и предстоит упасть, ничего страшного не произойдет. Вы проснетесь и все. И вот, вам снится, что вы падаете. Надо бы уже и проснуться, но проснуться вы не можете. Появляется страх. Страх нарастает. Вы смутно догадываетесь, что не проснетесь, что это все всерьез. И в это время зажигается свет.

Зажигается большой свет.

Музыка прекращается.

Борис машинально закрывает лицо руками.

Пауза.

Борис: Погасите свет! Немедленно погасите свет! Кто включил свет?!

Нора: Вы.

Борис: Я не вставал со своего места.

Нора: Я предупреждала вас, что мысли материальны.

Борис: (Отнимает руки от лица.) Я ничего не вижу.

Нора: Это сейчас пройдет.

Борис: Я не слышу музыки.

Нора: Мальчик не может одновременно играть и рассматривать нас.

Борис: Рассматривать нас?

Нора: Ну да, вам же было любопытно посмотреть на него, ему не менее любопытно посмотреть на нас. Прежде он не мог этого сделать, потому что было темно, но теперь, благодаря вам у него появилась такая возможность.

Борис: Пусть он войдет в комнату.

Нора: Он не может.

Борис: Он что, стесняется?

Нора: Нет, он думает, что мы его не видим. Ему любопытно, что будет дальше.

Борис: Что за глупость. Я не намерен быть объектом наблюдения.

Нора: Почему? Разве в ваши планы входит что-нибудь дурное?

Борис: Да нет, но согласись, это неприятно, когда ты находишься на виду.

Нора: Что ваши глаза?

Борис: Вижу, но, такое ощущение, что в них насыпали песка.

Нора: Похоже на падение с высоты?

Борис: Нет. Моя мать выпорола бы меня, если бы застала меня за подглядыванием.

Нора: Я смотрю на эти вещи проще. Наверное, это потому, что меня никто не порол в детстве. А каковы ваши отношения с матерью теперь?

Борис: У меня нет с матерью никаких отношений.

Нора: Вот видите. А у меня с сыном всегда будут прекрасные отношения. Он вырастет настоящим мужчиной.

Борис: Прикажи ему отвернуться. Нечего на меня смотреть. Я не животное.

Нора: (Смеется.) Все мы немного животные. Я, например, похожа на лисичку. А вы? На кого вы похожи?

Борис: Прекрати сейчас же эту комедию. Нет ничего смешного в том, что происходит.

Нора: Да вы и представить себе не можете, насколько мы сейчас смешны при этом свете.

Борис: Чем мы смешны?

Нора: Всем своим видом мы стараемся показать, что мы не дети, но у нас ничего не получается и мы выглядим очень смешно. На самом деле разницы в возрасте у людей нет. Есть разная степень усталости и все. Рождается и умирает человек с ощущением некого усредненного возраста. Потому он всегда удивлен, почему это вдруг на него, при всей его невинности, вдруг обрушиваются несчастья.

Борис: Я накажу тебя.

Нора: Я уже говорила, что готова к любому наказанию. А как вы меня накажете?

Борис: Я исправлю ошибку твоей матери.

Нора: Вы будете меня пороть?

Борис: Да, пороть, как маленькую девочку, в которую ты сейчас играешь.

Нора ложится на столик и задирает халат.

Нора: Я готова.

Борис в оцепенении.

Нора: Ну, что же вы медлите? Не бойтесь, представьте себе, что вы - мой отец, суровый, но любящий отец. Вы вовсе не хотите бить меня, но так надо, иначе девчонка совсем испортится. Трудно начать. Потом будет легко. Сначала нужно позабыть, что я женщина. Это трудно сделать, но в нашем случае это необходимо, иначе все перевернется с ног на голову, и мы окончательно запутаемся.

Борис: Что ты делаешь? Прекрати сейчас же. На нас смотрят.

Нора: Никто на нас не смотрит.

Борис: А как же мальчик?

Нора: Какой мальчик?

Борис: Твой сын, что подсматривает за нами.

Нора: Никто за нами не подсматривает. Он ушел. Расстроился и ушел.

Борис: Расстроился? Почему расстроился?

Нора: Вы не понравились ему.

Борис: Встань сейчас же.

Нора вновь усаживается за столик.

Борис: Почему это я не понравился ему?

Нора: Вы трусоваты.

Борис: Я трусоват?

Нора: Да.

Борис: Что же мне надо было на самом деле выпороть тебя? Это ему понравилось бы?

Нора: Нет, он ушел раньше.

Борис: Когда?

Нора: Когда вы непочтительно высказывались о своей матери.

Борис: Какое ему дело до моей матери?

Нора: Раз вы не любите свою мать, стало быть, вы не любите и его мать. Он оскорбился за меня и ушел. Это действительно неприятно. И мне неприятно. Осадок остался. Уж лучше бы вы выпороли меня. Быть может, я забылась бы.

Борис: А почему, собственно я должен любить тебя?

Нора: В его представлении мать и отец должны любить друг друга.

Борис: Отец? Какой отец?

Нора: Его отец.

Борис: Кто его отец?

Нора: Вы.

Борис: Я?

Нора: Ну да. А кто же еще? И не нужно делать вид, что вы забыли и об этом.

Борис: Какая ерунда. Тебе что, приснилось это?

Нора: Нет. Хотя, признаюсь, было время, когда вы мне снились. А я, разве я вам не снилась?

Борис: Я - отец твоего ребенка?

Нора: Вы обижаете меня этим вопросом.

Борис: Но между нами ничего не было.

Нора: А, может быть, вы действительно все забыли?

Борис: Не было ничего.

Нора: Не было и не было. Не нужно так бояться. Чего вы все время боитесь? Я же не предъявляю вам никаких претензий.

Борис: Какие претензии? Я ничего не могу понять. Я и сам уже начинаю сомневаться. Ты так уверенно говоришь. Я прежде выпивал крепко. Может быть я что-то не помню?

Нора: Может быть. Я уже не сержусь на вас. Давайте переменим тему.

Борис: Да нет же, погоди, надо разобраться во всем этом.

Нора: Да не в чем разбираться.

Борис: Напомни мне. Пожалуйста, помоги мне.

Нора: Да нечего напоминать. Ничего такого особенного и не было.

Борис: И все же я теперь не успокоюсь, пока не вспомню. Помоги мне.

Нора: Вы совсем недавно вспомнили тот вечер. Вспомнили сами.

Борис: Теперь?

Нора: Да, теперь.

Борис: Помоги мне.

Нора: Помните ту женщину, что целовала вам руки?

Борис: Целовала мне руки?

Нора: Ну да. Руки ваши не чувствуют ничего, а женщина целует вам их и улыбается, успокаивая.

Борис: Но это же был только сон!

Нора: Попытайтесь вспомнить ту женщину.

Борис: Я же говорю, что пытался вспомнить, у меня ничего не получилось.

Нора: А вы попытайтесь вспомнить.

Борис: (Закрывает глаза.) Нет, не могу.

Нора: В ней было что-нибудь необычное?

Борис: Да, что-то такое.

Нора: Она не была похожа на китаянку?

Борис: Верно. Она была похожа на китаянку. Да, теперь я вспомнил. У нее были темные волосы и характерный разрез глаз. И что же?

Нора: Теперь посмотрите на меня. Только внимательно посмотрите.

Борис: Ну и что?

Нора: Это была другая женщина?

Борис: Она была китаянкой, а ты светловолосая.

Нора: Ну при чем же здесь волосы или разрез глаз? Разве женщину можно запомнить так? Разве женщина - предмет?

Борис: Кажется, она была меньше ростом.

Нора: Опять вы за свое. Посмотрите внимательно мне в глаза. В самую глубину. Всматривайтесь.

Борис: Не хочешь же ты сказать?

Нора: Именно.

Борис: Ты так переменилась.

Нора: Я осталась прежней.

Борис: Теперь ты больше походишь на мою жену.

Нора: Я и есть твоя жена.

Борис: Мы расстались с женой.

Нора: Я не видела тебя два месяца. Два долгих месяца.

Борис: Да нет, я о другой жене.

Нора: В жизни мужчины всегда есть только одна женщина. Другой не бывает и не может быть. Она - и дочь, и мать, и жена, и любовница. Она может выглядеть по-разному в разное время, но суть не меняется. Она - Его Женщина. Свет медленно гаснет.

Борис: Нора.

Нора: Ты так старательно пытался забыть мое имя, но оно все время вертелось у тебя на языке.

Борис: Нора.

Нора: Нет более подходящего имени, для чайной церемонии.

Борис: Нора.

Нора: Ты так старательно пытался убежать от меня, убегал, и каждый раз возвращался.

Борис: Нора.

Нора: Ты убегал от меня, когда был маленьким мальчиком и боялся моей силы. Ты убегал от меня еще неокрепшим мужчиной, потому что стыдился своих поступков. Ты убегал от меня, будучи наказанным за поступки и совсем больным, потому что искал смерти, а я могла излечить тебя. Я вернула тебе молодость, силы и ты убежал от меня. Я родила тебе прекрасного сына, и ты убежал от меня. Ты всю жизнь убегал от меня, но каждый раз возвращался.

Борис: Нора.

Нора: Теперь ты вернулся, чтобы я провела чайную церемонию, потому что ты хочешь покоя.

Борис: Нора.

Нора: Чего ты хочешь?

Борис: Я хочу спать.

Нора: Чего ты хочешь?

Борис: Я хочу спать. Просто спать. Без сновидений. Я так устал от сновидений. Я просто хочу спать.

Нора: (Пригубливает из чашки и протягивает ее Борису.) Выпей. Это поможет тебе. Ты уснешь. Ты уснешь крепким сном. А когда проснешься, все твои игрушки будут на месте. Я прослежу за этим. Становится совсем темно. На черном фоне выделяются только ночник и красная шапочка на голове Бориса. Слышится громкое дыхание ребенка, затем его шепот, - Посмотри, какая смешная шапочка у него на голове. Что она означает, Майя?

Кромешная темнота.

Дождь.






НОВОСТИ   ОБ АВТОРЕ   ТЕКСТЫ   ФОТО   ПРЕССА   ПАРАРЕАЛИЗМ      English version  /  Русская версия


© Строганов Александр, драматург: пьесы, драматургия, произведения для постановки в театре. Сайт драматурга Александра Строганова. Барнаул 2007-2012

e-mail: jazz200261@mail.ru
Телефоны: (3852) 34-36-19; 24-58-11; 8-913-215-22-18
Адрес: 656038, г. Барнаул, пр. Комсомольский, 102А-21
Моя страница в Facebook