Главная / Пьесы / Терракотовая армия (Комедия в двух действиях)
Мерлин: (Читает.) В Мозамбике дворняжка Кики вынесла из горящего леса мартышку. Теперь друзья неразлучны. Кормятся из одной миски и спят обнявшись. (Поднимает глаза на Ларису.) Ну, что скажешь?
Лариса: Не знаю.
Мерлин: А ты не торопись. (Пауза.) Ты все время торопишься. Ты все время куда-то торопишься. (Пауза.) А ты не торопись, Лариса. Не нужно торопиться.
Лариса: Кофе.
Мерлин: Кофе?
Лариса: Кофе.
Мерлин: (Улыбается.) Ты уверена?
Лариса: Кофе по-пражски.
Мерлин: Не знаю. (Пауза.) Не знаю, не знаю.
Лариса: Не знаю или "нет"? (Пауза.) Нет, не кофе, конечно. Сердце и так выскакивает. Нет, нет, не кофе.
Мерлин: Я же чувствую тебя, Лариса. Ты называешь не то, о чем думаешь. А все потому, что торопишься. Не нужно никуда торопиться. (Пауза.) Вот куда ты все время спешишь? (Пауза.) Лариса, все предопределено. Неужели ты все еще сопротивляешься этому? Ведь это истина, Лариса.
Лариса: Не тарахти.
Мерлин: Мне же хочется твоего спокойствия, Лариса. Душевного спокойствия, понимаешь?
Лариса: Чай.
Мерлин: Чай?
Лариса: Чай. Ну, конечно, чай!
Мерлин: Быть может, все же кофе?
Лариса: Нет, нет, определенно, чай. (Пауза.) Чай, самовар. Сопение самовара. (Пауза.) Да, самовар, чай. (Пауза.) Потом, эти, как их?..
Мерлин: Печенье?
Лариса: Не сбивай меня.
Мерлин: А что?
Лариса: Ну, такие круглые.
Мерлин: Баранки?
Лариса: Да, вот именно, баранки. И чтобы сверху были посыпаны сахарной пудрой. (Пауза.) Точно? (Пауза.) А чай из смородинового листа. Непременно из смородинового листа.
Лариса: Что, угадала? (Пауза.) Нет? (Пауза.) Почему ты смеешься?
Мерлин: Так, глупость одна в голову пришла. Ерунда.
Лариса: Ну же, скажи.
Мерлин: Да нет, зачем? Глупость, она и есть глупость.
Лариса: А ты скажи. Все имеет значение. Твои слова?
Мерлин: (Смеется.) Чаепитие в Мытищах.
Лариса: Как ты сказал?
Мерлин: Чаепитие в Мытищах.
Лариса: Не может быть.
Мерлин: Что не может быть?
Лариса: Не может быть, чтобы ты это произнес.
Мерлин: Почему, интересно знать?
Лариса: Просто не может быть и все.
Мерлин: Но почему?
Лариса: У меня все утро в голове крутится это чаепитие. Откуда, зачем? Не могу объяснить. Крутится и все. И вдруг ты говоришь.
Мерлин: Правда?
Лариса: Да.
Мерлин: Не может быть.
Лариса: Честное слово.
Мерлин: Ну, и ничего удивительного.
Лариса: Как же "ничего удивительного"?
Мерлин: А вот так. Ничего удивительного. (Пауза.) Замкнутое пространство, понимаешь? (Пауза.) У мысли нет выхода. (Пауза.) Мысли здесь остаются. Здесь с нами. (Пауза.) Просто до сих пор мы не умели их слышать. (Пауза.) Но, вот, Ларочка, кажется, ситуация меняется, Ларочка. Меняемся и мы сами, слава тебе, Господи. (Пауза.) Вступаем, Ларочка, в новую жизнь. (Пауза.) Выходит, не зря мы с тобой тренировались. Поздравляю. (Пауза.) Надо бы отметить. (Пауза.) У нас нет ничего в заначке?
Лариса: А что, могла она заваривать смородиновый лист?
Мерлин: Кто?
Лариса: Я же не знаю ее имени. Там, в Мытищах.
Мерлин: Вряд ли.
Лариса: Почему?
Мерлин: Не могу точно объяснить. (Пауза.) Слишком просто, наверное. Для нее - слишком просто.
Лариса: Не понимаю.
Мерлин: Что же, ты не помнишь, как она одета?
Лариса: Да, пожалуй.
Мерлин: Как блюдце держит?
Лариса: Да, пожалуй.
Мерлин: Детали. Будь внимательна к деталям. Будешь внимательна к деталям - цела будешь.
Лариса: Ой, ну все, довольно.
Мерлин: Детали важнее целого.
Лариса: Все, все, достаточно.
Мерлин: Почему ты так сопротивляешься.
Лариса: Терпеть не могу твоих нравоучений.
Мерлин: Не знаю. Что ты думаешь себе? (Пауза.) А вообще вы способный народ. (Пауза.) Способный и живучий. (Смеется.) Кошки.
Лариса: Кто?
Мерлин: Вы.
Лариса: Кто?
Мерлин: Женщины.
Лариса: А вы?
Мерлин: А мы - воины. Потому умираем рано. Даже если войны как будто и нет. (Пауза.) Я сказал "как будто". (Пауза.) Обрати внимание на эту деталь. (Пауза.) И вообще старайся больше внимания уделять деталям.
Лариса: Но это же так вкусно. Это - особенный аромат.
Мерлин: Ты все о смородине?
Лариса: Да. Почему бы им не заварить такого чая? Свежесть. Легкость.
Мерлин: Заварить в чистом виде - нет. Думаю, нет. (Пауза.) Могли добавлять в чай. Один - два листочка. Для запаха.
Лариса: А вот я почти, что уверена, непременно добавляли.
Мерлин: Как можно быть в этом уверенным?
Лариса: Это очень по-русски. Смородиновый лист - очень по-русски.
Мерлин: Живучесть и упрямство. Вот вам и женщина.
Лариса: Не тарахти.
Мерлин: Вот видишь, как будто обычная игра, а что получилось?
Лариса: Да.
Мерлин: Играючи можно космических высот достичь!
Лариса: В этом ты прав.
Мерлин: Как и во многом прочем.
Лариса: Пусть будет.
Мерлин: У нас нет ничего в заначке?
Лариса: Почему ты у меня спрашиваешь?
Мерлин: У кого же мне спрашивать?
Лариса: Когда у нас что-нибудь оставалось?
Мерлин: Это, конечно не ответ.
Лариса: Очень даже ответ.
Мерлин: Ну, да, ну, да. (Долгая пауза.) Надо бы завести канарейку.
Лариса: Ты это к чему?
Мерлин: А почему бы и нет? Вот дворняжка Кики завела себе мартышку.
Лариса: Был пожар.
Мерлин: И что?
Лариса: Это случилось непроизвольно. Не думаешь ли ты, что она преднамеренно отправилась в лес искать себе мартышку?
Мерлин: Мы не знаем. (Пауза.) Мы же ничего не знаем! Мы измеряем происходящее в соответствии со своими представлениями. Но при этом мы очень и очень ограничены в своих знаниях. (Пауза.) Нам кажется, что собака - это такое милое несчастное существо, бесконечно преданное человеку, а потому - дура, как правило. Следовательно, не имеет характера, наклонностей, и так дальше. (Пауза.) Не знаю, не знаю. (Пауза.) Не знаю.
Лариса: Опять тебя понесло куда-то.
Мерлин: Не знаю. (Пауза.) Может быть, и понесло. А, может быть, я называю вещи своими именами, с чем ты никак не можешь смириться.
Лариса: Хочется поскандалить?
Мерлин: Вы - сильные. (Пауза.) Намного сильнее нас. Приходится констатировать. (Долгая пауза.) Знаешь, мудрость приходит внезапно. И всегда неожиданно для окружающих. (Пауза.) Окружающие, как правило, оказываются не готовыми. (Пауза.) И мудрость ближнего воспринимают как личное оскорбление. (Пауза.) Далеко за примерами ходить не надо. (Пауза.) Далеко за примерами ходить не надо. (Пауза.) Далеко за примерами ходить не надо.
Лариса: Ложная многозначительность.
Мерлин: Ты не считаешь меня мудрым человеком?
Лариса: Скорее, болтуном.
Мерлин: Спасибо.
Лариса: Я любя.
Мерлин: Спасибо.
Лариса: Я любя.
Мерлин: Вот так любовь?! (Пауза.) И за что?
Лариса: Не кипятись.
Мерлин: Что плохого сделал я тебе?
Лариса: Не кипятись.
Мерлин: Я пристаю к тебе?
Лариса: Ой.
Мерлин: Бью тебя?
Лариса: Еще не хватало.
Мерлин: Таскаю твои сигареты?
Лариса: Не кипятись.
Мерлин: Пристаю к тебе?
Лариса: Все. Тема закрыта.
Мерлин: Если я говорю тебе, что ты интересная женщина, в этом нет ничего предосудительного. Мужчина просто обязан делать комплименты. Иначе, что это за мужчина?
Лариса: Тема закрыта.
Мерлин: Люблю женщин. (Пауза.) Очень.
Лариса: Поздравляю.
Мерлин: Тебе надо поправиться.
Лариса: Я пью настой ромашки.
Мерлин: Пополнеть.
Лариса: Вот еще.
Мерлин: Надо, надо, не спорь.
Лариса: Зачем?
Мерлин: А ты помнишь это самое чаепитие?
Лариса: Какое чаепитие?
Мерлин: В Мытищах?
Лариса: (Смеется.) Ах, вот ты о чем? Нет, кустодиевская красавица из меня уже не выйдет. Поздно.
Мерлин: Какие твои годы?
Лариса: Оставь.
Мерлин: Мне бы твои годы!
Лариса: Оставь.
Мерлин: Что ни говори, вам со мной хорошо. (Пауза.) Вам со мной очень хорошо. (Пауза.) Без меня вы бы со скуки скисли.
Лариса: Не спорю.
Мерлин: Понимаешь, в Кики, ну, в этой самой дворняжке взыграло барство. Кураж, понимаешь?
Лариса: Не понимаю.
Мерлин: Ну, да, откуда вам, женщинам, знать, что такое кураж? (Пауза.) Вот я тебе попытаюсь объяснить. Перед пробуждением, когда ты еще не совсем проснулся, но сном это назвать уже нельзя, такое просоночное состояние, вдруг смертельно захочется… вдруг смертельно захочется… не знаю… ну, скажем, прокатиться верхом.
Мерлин: Вот ты смеешься, а желание такое острое, что и думать ни о чем больше не можешь. В теле волнение какое-то, дрожь. Азарт. Этот травяной запах. Да, разве объяснишь? (Пауза.) Гамма чувств. (Пауза.) Ты помнишь запах сенокоса?
Лариса: Нет. Нет, пожалуй.
Инесса: (Очень тихо, на невидимую камеру.) Итак, я у цели. Почти у цели. У меня есть надежда, что здесь, в этом подвале я найду Кирилла. Легендарного советского барда Кирилла. Скажете, что это невозможно? Да. Мы знаем, что он умер. Именно так было объявлено. Однако чудеса иногда случаются. Как часто мы говорим - он не умер для нас. А задумываемся ли мы над простым смыслом этих слов? Со дня публикации некрологов прошло уже пятнадцать лет. Сегодня ему исполнилось бы… Сегодня ему исполнилось пятьдесят пять. Хочется поздравить его с юбилеем. Хочется сказать ему - ты с нами, Кирилл!
Мерлин: Выпила бы сейчас парного молока?
Лариса: Нет, пожалуй.
Инесса: (Тихо на камеру.) Вспоминаются бессмертные строки "поэт в России больше, чем поэт".
Лариса: Так ты, Мэрлин, был еще и жокеем?
Мерлин: Почему ты спросила?
Лариса: Тебе лошади снятся.
Мерлин: Да нет. Это я как пример. (Пауза.) Что ты?! Упаси Бог! Я только потому и сохранил себя, что сия чаша миновала меня. (Пауза.) Знавал я жокеев. К сорока годам ни одной целой косточки. (Пауза.) Знал я одного жокея, так его скелет к сорока годам пришел в такую негодность, что он мог ногой поднять кружку с пивом, чокнуться с тобой и выпить маленькими глотками, не уронив ни одной капли. (Пауза.) К примеру, он свою голову целиком погружал себе в рот.
Лариса: Вот это ты врешь.
Мерлин: Я вру?!
Лариса: Врешь, так не бывает.
Инесса: (Тихо на камеру.) Вспоминаются бессмертные строки "нет пророка в своем Отечестве".
Мерлин: Вот видишь?
Лариса: Что?
Мерлин: Ты говоришь, "так не бывает".
Инесса: (Тихо на камеру.) Потерявши плачем.
Лариса: И что же?
Мерлин: Ничего. (Пауза.) А стоит мне доказать тебе, что это вполне возможно, уверен, последует классический женский вопрос.
Лариса: Какой вопрос?
Мерлин: А зачем это нужно?
Инесса: (Тихо на камеру.) Он дарил нам свои песни, а мы, как будто, отказывались от них. Как будто стыдно признаться в любви человеку, пока он жив, пока он с нами.
Лариса: А зачем это нужно?
Мерлин: (Смеется.) А затем, что это - кураж.
Инесса: (Тихо на камеру.) Хочется спросить себя, - Кто же мы на самом деле? С кем мы?
Лариса: Ты безнадежен, Мэрлин.
Инесса: (Тихо на камеру.) По-видимому, перед нами новая семья Кирилла. Старик, женщина. Старику снятся лошади. Женщина, по всей видимости, пьет. Бродяги. Русская трагедия. Похоже, в прошлом интеллигентные люди. Кирилла пока не видно.
Инесса: (Тихо на камеру.) Я веду свой репортаж с того места, где, по предварительным данным может теперь находится Кирилл. Нет, я не на небесах. Напртив, в одном из подвалов нашего города. Здесь бурлит жизнь. Здесь новая семья Кирилла. Те люди, кому он доверил себя. Питаются печеной картошкой. Жаль, что вы не можете слышать запах. Запах умопомрачительный. Запах из детства. (Пауза.) Немного боязно. Как-то семья Кирилла встретит меня?
Лариса: Картошечка готова. Кушать подано.
Инесса: (Тихо на камеру.) Похоже, милые люди. (Тихо смеется.) Ужасно хочется печеной картошки.
Мерлин: Будем лепить Терракотовую армию, вот что.
Лариса: Что мы будем лепить?
Мерлин: Терракотовую армию. Я окончательно решил.
Лариса: Что это такое?
Мерлин: Глиняные воины. Будут защищать нас.
Лариса: Сомневаюсь.
Мерлин: В чем?
Лариса: В том, что они смогут защитить нас.
Мерлин: И все же ты глупая, Лариса! Хотя и умна.
Лариса: Перестань.
Мерлин: Глупая. Какая же ты глупая!
Лариса: Перестань
Мерлин: В детстве, в точности так же, что и мои товарищи, если нравилась какая-нибудь девочка, я дергал ее за косы. В наше время девочки в обязательном порядке носили косы.
Инесса: (Тихо на камеру.) Старик хочет лепить Терракотовую армию. Надеется, что хотя бы игрушечные воины защитят их. Да, некому защитить бездомных. Каким жестоким стал мир! Песни Кирилла были предчувствием этой жестокости. (Пауза.) Никак не могу набраться смелости объявить о своем присутствии. (Тихо смеется.) А сумка тяжелая.
Мерлин: По-твоему, китайский император, положивший на это десятки лет был глупее нас, нынешних? Только подумай, где - он, и где - мы. (Пауза.) Между прочим, я стал замечать, последнее время ты перестала читать молитвы.
Лариса: Это мое личное дело.
Мерлин: Даже так? (Пауза.) Впрочем, дело, действительно, твое личное.
Инесса: (Тихо на камеру.) Верующие люди.
Мерлин: Они стали являться мне во сне.
Инесса: Кто?
Мерлин: Воины Терракотовой армии.
Инесса: Сходишь с ума.
Мерлин: Нет, нет, и не надейся.
Инесса: Кушать подано.
Мерлин: И как это хочется тебе властвовать?
Инесса: Кушать подано.
Мерлин: Что же, ступай за Кириллом. (Пауза.) Конечно, хотелось бы к этакой роскоши присовокупить глоток-другой горячительного, но на этакую манну рассчитывать не приходится. (Пауза.) Хотя имечко у меня и волшебное…
Инесса: (Тихо на камеру.) Все, выхожу из укрытия.
Мерлин: … но это из области фантастики.
Инесса: (Громко.) Напрасно вы так думаете.
Инесса: Вот и напрасно вы так думаете! (Пауза.) Я - Инесса Круглова, телевизионный журналист. (Пауза.) Простите меня за мое вторжение. (Пауза.) Я принесла водку и разную закуску. (Пауза.) Не бойтесь меня. Я пришла с самыми добрыми намерениями. (Пауза.) Я пришла помочь вам. (Пауза.) Мне хочется помочь вам.
Мерлин: (Инессе.) Как, еще раз?
Инесса: Мне хочется помочь вам.
Мерлин: Лариса, в скором будущем нас ожидает большое счастье. Нас посетила женщина в положении. (Инессе.) Где ваш муж?
Инесса: У меня нет мужа. Мы - в разводе.
Мерлин: Вам хочется ему отомстить?
Инесса: Мне непонятен ваш вопрос.
Мерлин: Решили рожать именно здесь?
Инесса: С чего вы взяли, что я собираюсь рожать?
Мерлин: Хотя у меня и слабое зрение, контуры беременной женщины различить я еще в состоянии.
Инесса: (Смеется.) Это - сумка. Я принесла продукты. (Громко.) Я принесла вам продукты и водку. (Пауза.) Три бутылки…
Мерлин: Три?!
Инесса: Три бутылки. (Пауза.) Этого мало?
Мерлин: Мы не пьем.
Инесса: Мне хочется помочь вам.
Мерлин: Только по праздникам.
Инесса: Мне очень хочется как-то помочь вам.
Мерлин: И в исключительных случаях. (Пауза.) Если простуда вдруг.
Инесса: Вы часто простываете?
Мерлин: Очень.
Инесса: А я не догадалась купить лекарств.
Мерлин: Как все изменилось, Лара! Теперь женщины вынашивают не детей, а продукты. (Инессе очень громко.) Не удивлюсь, если у вас там окажутся еще и деньги.
Инесса: Вы угадали. Сумма, может быть, и не велика, но - сколько смогла.
Мерлин: Американские доллары?
Инесса: (Смеется.) Нет, рубли.
Мерлин: Ну, да. Ну, да. Судя по разговору, вы русская женщина. Впрочем, не удивлюсь, если и русские женщины начнут производить на свет американские доллары. (Ларисе.) Вот зачем, Лара, нужна Терракотовая армия. (Инессе.) Видите ли, Виолетта…
Инесса: Инесса.
Мерлин: Видите ли, Инесса, меня звать Мэрлин. (Пауза.) Имечко на слуху? Ведь еще вчера вам читали сказки на ночь? (Пауза.) Между прочим, в наше время таких сказок не было. У нас были Матюша Пепельный, Иван - дурак, Емеля, щука. А теперь вот - Мэрлин. (Пауза.) Ну, что же, пусть будет Мэрлин. (Пауза.) Так вот я - Мэрлин. Приходилось слышать? (Пауза.) Мэрлин. Волшебник Мэрлин. (Пауза.) Скорее всего, американец. Хотя, не исключено, что шотландец. Или ирландец. (Пауза.) У нас на Западе так все напутано с национальностями. В паспорте пишем просто - человек. Ну, чтобы не спутать с мартышкой, например. Знаете, случается такая внешность… Впрочем, вам, телевизионному журналисту, это известно лучше моего. (Пауза.) Так вот я принимаю только валюту. И то, откровенно говоря, повитуха из меня - хуже не бывает. (Пауза.) Кроме того, здесь не чисто. Мы, разумеется, стараемся, как можем, но при таких площадях и скудных возможностях, это, согласитесь, очень и очень трудно. (Пауза.) Вода присутствует, но только техническая. (Пауза.) Я бы порекомендовал вам отправиться в частный роддом или сразу в банк. Там у вас с удовольствием примут роды. (Пауза.) Даже в рублях. (Пауза.) Не брезгуют, верьте мне.
Инесса: Видите ли, я…
Мерлин: Ни слова больше. Ступайте с Богом.
Инесса: Я очень волнуюсь.
Мерлин: Да ступайте же, здесь вам не место.
Инесса: Поверьте, в моем визите нет ничего дурного…
Кирилл: (Инессе.) Не слушайте его, девушка. Спускайтесь к свету.
Лариса: Кирилл, что ты делаешь?
Кирилл: (Инессе.) Спускайтесь, спускайтесь.
Мерлин: Снимаю с себя всякую ответственность.
Лариса: Кирилл!..
Мерлин: Поздно, Лара, Троя пала.
Инесса: (Восторг на камеру.) Это он! Это он! Кирилл! (Кириллу.) Кирилл!
Кирилл: Да.
Инесса: (Начинает осторожно спускаться.) Слава Богу. Значит все не напрасно. Кирилл принимает из рук Инессы сумку, подает руку.
Александр Строганов
Терракотовая
армия
армия
Комедия в двух действиях
© А. Строганов
Действующие лица
Инесса Круглова - телевизионный журналист, около 30
Кирилл - в прошлом известный бард, ныне бродяга, 55 лет
Лариса - бродяга, за 50
Мерлин - бродяга, за 60
Валерия Федоровна Миллер - продюсер, за 50
Николай Михайлович Стряпчий - режиссер, за 60
Роль Миллер исполняет актриса, играющая Ларису.
Роль Стряпчего исполняет актер, играющий Мэрлина.
Кирилл - в прошлом известный бард, ныне бродяга, 55 лет
Лариса - бродяга, за 50
Мерлин - бродяга, за 60
Валерия Федоровна Миллер - продюсер, за 50
Николай Михайлович Стряпчий - режиссер, за 60
Роль Миллер исполняет актриса, играющая Ларису.
Роль Стряпчего исполняет актер, играющий Мэрлина.
Действие первое
Монако - одутловатый подвал. Хмурый песок, тюфяки, журналы, утварь, лоснящаяся копотью лестница со сломанным ребром и чахлый костерок.
У огня Лариса и Мэрлин.
Судя по запаху, печется картошка.
Время от времени Лариса тормошит пламя кочергой. Ее движения ленивы, сопровождаются покашливанием.
У Мэрлина на кончике носа очки с единственной безвольно повисшей дужкой, что делает их карикатурно похожими на лорнет. В руках клок газеты.
У огня Лариса и Мэрлин.
Судя по запаху, печется картошка.
Время от времени Лариса тормошит пламя кочергой. Ее движения ленивы, сопровождаются покашливанием.
У Мэрлина на кончике носа очки с единственной безвольно повисшей дужкой, что делает их карикатурно похожими на лорнет. В руках клок газеты.
Мерлин: (Читает.) В Мозамбике дворняжка Кики вынесла из горящего леса мартышку. Теперь друзья неразлучны. Кормятся из одной миски и спят обнявшись. (Поднимает глаза на Ларису.) Ну, что скажешь?
Лариса: Не знаю.
Мерлин: А ты не торопись. (Пауза.) Ты все время торопишься. Ты все время куда-то торопишься. (Пауза.) А ты не торопись, Лариса. Не нужно торопиться.
Пауза.
Лариса: Кофе.
Мерлин: Кофе?
Лариса: Кофе.
Мерлин: (Улыбается.) Ты уверена?
Лариса: Кофе по-пражски.
Мерлин: Не знаю. (Пауза.) Не знаю, не знаю.
Лариса: Не знаю или "нет"? (Пауза.) Нет, не кофе, конечно. Сердце и так выскакивает. Нет, нет, не кофе.
Мерлин: Я же чувствую тебя, Лариса. Ты называешь не то, о чем думаешь. А все потому, что торопишься. Не нужно никуда торопиться. (Пауза.) Вот куда ты все время спешишь? (Пауза.) Лариса, все предопределено. Неужели ты все еще сопротивляешься этому? Ведь это истина, Лариса.
Лариса: Не тарахти.
Пауза.
Мерлин: Мне же хочется твоего спокойствия, Лариса. Душевного спокойствия, понимаешь?
Пауза.
Лариса: Чай.
Мерлин: Чай?
Лариса: Чай. Ну, конечно, чай!
Пауза.
Мерлин: Быть может, все же кофе?
Лариса: Нет, нет, определенно, чай. (Пауза.) Чай, самовар. Сопение самовара. (Пауза.) Да, самовар, чай. (Пауза.) Потом, эти, как их?..
Мерлин: Печенье?
Лариса: Не сбивай меня.
Пауза.
Мерлин: А что?
Лариса: Ну, такие круглые.
Пауза.
Мерлин: Баранки?
Лариса: Да, вот именно, баранки. И чтобы сверху были посыпаны сахарной пудрой. (Пауза.) Точно? (Пауза.) А чай из смородинового листа. Непременно из смородинового листа.
Мэрлин смеется.
Лариса: Что, угадала? (Пауза.) Нет? (Пауза.) Почему ты смеешься?
Мерлин: Так, глупость одна в голову пришла. Ерунда.
Лариса: Ну же, скажи.
Мерлин: Да нет, зачем? Глупость, она и есть глупость.
Лариса: А ты скажи. Все имеет значение. Твои слова?
Пауза.
Мерлин: (Смеется.) Чаепитие в Мытищах.
Пауза.
Лариса: Как ты сказал?
Мерлин: Чаепитие в Мытищах.
Пауза.
Лариса: Не может быть.
Мерлин: Что не может быть?
Лариса: Не может быть, чтобы ты это произнес.
Мерлин: Почему, интересно знать?
Лариса: Просто не может быть и все.
Мерлин: Но почему?
Лариса: У меня все утро в голове крутится это чаепитие. Откуда, зачем? Не могу объяснить. Крутится и все. И вдруг ты говоришь.
Пауза.
Мерлин: Правда?
Лариса: Да.
Пауза.
Мерлин: Не может быть.
Лариса: Честное слово.
Пауза.
Мерлин: Ну, и ничего удивительного.
Лариса: Как же "ничего удивительного"?
Мерлин: А вот так. Ничего удивительного. (Пауза.) Замкнутое пространство, понимаешь? (Пауза.) У мысли нет выхода. (Пауза.) Мысли здесь остаются. Здесь с нами. (Пауза.) Просто до сих пор мы не умели их слышать. (Пауза.) Но, вот, Ларочка, кажется, ситуация меняется, Ларочка. Меняемся и мы сами, слава тебе, Господи. (Пауза.) Вступаем, Ларочка, в новую жизнь. (Пауза.) Выходит, не зря мы с тобой тренировались. Поздравляю. (Пауза.) Надо бы отметить. (Пауза.) У нас нет ничего в заначке?
Пауза.
Лариса: А что, могла она заваривать смородиновый лист?
Мерлин: Кто?
Лариса: Я же не знаю ее имени. Там, в Мытищах.
Мерлин: Вряд ли.
Лариса: Почему?
Мерлин: Не могу точно объяснить. (Пауза.) Слишком просто, наверное. Для нее - слишком просто.
Лариса: Не понимаю.
Мерлин: Что же, ты не помнишь, как она одета?
Пауза.
Лариса: Да, пожалуй.
Мерлин: Как блюдце держит?
Пауза.
Лариса: Да, пожалуй.
Мерлин: Детали. Будь внимательна к деталям. Будешь внимательна к деталям - цела будешь.
Лариса: Ой, ну все, довольно.
Пауза.
Мерлин: Детали важнее целого.
Лариса: Все, все, достаточно.
Пауза.
Мерлин: Почему ты так сопротивляешься.
Лариса: Терпеть не могу твоих нравоучений.
Пауза.
Мерлин: Не знаю. Что ты думаешь себе? (Пауза.) А вообще вы способный народ. (Пауза.) Способный и живучий. (Смеется.) Кошки.
Лариса: Кто?
Мерлин: Вы.
Лариса: Кто?
Мерлин: Женщины.
Лариса: А вы?
Мерлин: А мы - воины. Потому умираем рано. Даже если войны как будто и нет. (Пауза.) Я сказал "как будто". (Пауза.) Обрати внимание на эту деталь. (Пауза.) И вообще старайся больше внимания уделять деталям.
Пауза.
Лариса: Но это же так вкусно. Это - особенный аромат.
Мерлин: Ты все о смородине?
Лариса: Да. Почему бы им не заварить такого чая? Свежесть. Легкость.
Мерлин: Заварить в чистом виде - нет. Думаю, нет. (Пауза.) Могли добавлять в чай. Один - два листочка. Для запаха.
Лариса: А вот я почти, что уверена, непременно добавляли.
Мерлин: Как можно быть в этом уверенным?
Лариса: Это очень по-русски. Смородиновый лист - очень по-русски.
Мерлин: Живучесть и упрямство. Вот вам и женщина.
Лариса: Не тарахти.
Пауза.
Мерлин: Вот видишь, как будто обычная игра, а что получилось?
Лариса: Да.
Пауза.
Мерлин: Играючи можно космических высот достичь!
Лариса: В этом ты прав.
Мерлин: Как и во многом прочем.
Лариса: Пусть будет.
Пауза.
Мерлин: У нас нет ничего в заначке?
Лариса: Почему ты у меня спрашиваешь?
Мерлин: У кого же мне спрашивать?
Лариса: Когда у нас что-нибудь оставалось?
Пауза.
Мерлин: Это, конечно не ответ.
Лариса: Очень даже ответ.
Мерлин: Ну, да, ну, да. (Долгая пауза.) Надо бы завести канарейку.
Лариса: Ты это к чему?
Мерлин: А почему бы и нет? Вот дворняжка Кики завела себе мартышку.
Лариса: Был пожар.
Мерлин: И что?
Лариса: Это случилось непроизвольно. Не думаешь ли ты, что она преднамеренно отправилась в лес искать себе мартышку?
Мерлин: Мы не знаем. (Пауза.) Мы же ничего не знаем! Мы измеряем происходящее в соответствии со своими представлениями. Но при этом мы очень и очень ограничены в своих знаниях. (Пауза.) Нам кажется, что собака - это такое милое несчастное существо, бесконечно преданное человеку, а потому - дура, как правило. Следовательно, не имеет характера, наклонностей, и так дальше. (Пауза.) Не знаю, не знаю. (Пауза.) Не знаю.
Лариса: Опять тебя понесло куда-то.
Мерлин: Не знаю. (Пауза.) Может быть, и понесло. А, может быть, я называю вещи своими именами, с чем ты никак не можешь смириться.
Лариса: Хочется поскандалить?
Пауза.
Мерлин: Вы - сильные. (Пауза.) Намного сильнее нас. Приходится констатировать. (Долгая пауза.) Знаешь, мудрость приходит внезапно. И всегда неожиданно для окружающих. (Пауза.) Окружающие, как правило, оказываются не готовыми. (Пауза.) И мудрость ближнего воспринимают как личное оскорбление. (Пауза.) Далеко за примерами ходить не надо. (Пауза.) Далеко за примерами ходить не надо. (Пауза.) Далеко за примерами ходить не надо.
Лариса: Ложная многозначительность.
Пауза.
Мерлин: Ты не считаешь меня мудрым человеком?
Лариса: Скорее, болтуном.
Пауза.
Мерлин: Спасибо.
Лариса: Я любя.
Мерлин: Спасибо.
Пауза.
Лариса: Я любя.
Мерлин: Вот так любовь?! (Пауза.) И за что?
Лариса: Не кипятись.
Мерлин: Что плохого сделал я тебе?
Лариса: Не кипятись.
Пауза.
Мерлин: Я пристаю к тебе?
Лариса: Ой.
Мерлин: Бью тебя?
Лариса: Еще не хватало.
Пауза.
Мерлин: Таскаю твои сигареты?
Лариса: Не кипятись.
Мерлин: Пристаю к тебе?
Лариса: Все. Тема закрыта.
Пауза.
Мерлин: Если я говорю тебе, что ты интересная женщина, в этом нет ничего предосудительного. Мужчина просто обязан делать комплименты. Иначе, что это за мужчина?
Лариса: Тема закрыта.
Пауза.
Мерлин: Люблю женщин. (Пауза.) Очень.
Лариса: Поздравляю.
Пауза.
Мерлин: Тебе надо поправиться.
Лариса: Я пью настой ромашки.
Мерлин: Пополнеть.
Лариса: Вот еще.
Мерлин: Надо, надо, не спорь.
Лариса: Зачем?
Мерлин: А ты помнишь это самое чаепитие?
Лариса: Какое чаепитие?
Мерлин: В Мытищах?
Лариса: (Смеется.) Ах, вот ты о чем? Нет, кустодиевская красавица из меня уже не выйдет. Поздно.
Мерлин: Какие твои годы?
Лариса: Оставь.
Пауза.
Мерлин: Мне бы твои годы!
Лариса: Оставь.
Пауза.
Мерлин: Что ни говори, вам со мной хорошо. (Пауза.) Вам со мной очень хорошо. (Пауза.) Без меня вы бы со скуки скисли.
Лариса: Не спорю.
На лестнице возникает силуэт Инессы с огромной сумкой, которую она прижимает к себе обеими руками.
Лариса и Мэрлин не видят ее.
Лариса и Мэрлин не видят ее.
Мерлин: Понимаешь, в Кики, ну, в этой самой дворняжке взыграло барство. Кураж, понимаешь?
Лариса: Не понимаю.
Мерлин: Ну, да, откуда вам, женщинам, знать, что такое кураж? (Пауза.) Вот я тебе попытаюсь объяснить. Перед пробуждением, когда ты еще не совсем проснулся, но сном это назвать уже нельзя, такое просоночное состояние, вдруг смертельно захочется… вдруг смертельно захочется… не знаю… ну, скажем, прокатиться верхом.
Лариса смеется.
Мерлин: Вот ты смеешься, а желание такое острое, что и думать ни о чем больше не можешь. В теле волнение какое-то, дрожь. Азарт. Этот травяной запах. Да, разве объяснишь? (Пауза.) Гамма чувств. (Пауза.) Ты помнишь запах сенокоса?
Лариса: Нет. Нет, пожалуй.
Инесса: (Очень тихо, на невидимую камеру.) Итак, я у цели. Почти у цели. У меня есть надежда, что здесь, в этом подвале я найду Кирилла. Легендарного советского барда Кирилла. Скажете, что это невозможно? Да. Мы знаем, что он умер. Именно так было объявлено. Однако чудеса иногда случаются. Как часто мы говорим - он не умер для нас. А задумываемся ли мы над простым смыслом этих слов? Со дня публикации некрологов прошло уже пятнадцать лет. Сегодня ему исполнилось бы… Сегодня ему исполнилось пятьдесят пять. Хочется поздравить его с юбилеем. Хочется сказать ему - ты с нами, Кирилл!
Лариса и Мэрлин не слышат Инессу.
Мерлин: Выпила бы сейчас парного молока?
Лариса: Нет, пожалуй.
Инесса: (Тихо на камеру.) Вспоминаются бессмертные строки "поэт в России больше, чем поэт".
Лариса: Так ты, Мэрлин, был еще и жокеем?
Мерлин: Почему ты спросила?
Лариса: Тебе лошади снятся.
Мерлин: Да нет. Это я как пример. (Пауза.) Что ты?! Упаси Бог! Я только потому и сохранил себя, что сия чаша миновала меня. (Пауза.) Знавал я жокеев. К сорока годам ни одной целой косточки. (Пауза.) Знал я одного жокея, так его скелет к сорока годам пришел в такую негодность, что он мог ногой поднять кружку с пивом, чокнуться с тобой и выпить маленькими глотками, не уронив ни одной капли. (Пауза.) К примеру, он свою голову целиком погружал себе в рот.
Лариса: Вот это ты врешь.
Мерлин: Я вру?!
Лариса: Врешь, так не бывает.
Инесса: (Тихо на камеру.) Вспоминаются бессмертные строки "нет пророка в своем Отечестве".
Мерлин: Вот видишь?
Лариса: Что?
Мерлин: Ты говоришь, "так не бывает".
Инесса: (Тихо на камеру.) Потерявши плачем.
Лариса: И что же?
Мерлин: Ничего. (Пауза.) А стоит мне доказать тебе, что это вполне возможно, уверен, последует классический женский вопрос.
Лариса: Какой вопрос?
Мерлин: А зачем это нужно?
Инесса: (Тихо на камеру.) Он дарил нам свои песни, а мы, как будто, отказывались от них. Как будто стыдно признаться в любви человеку, пока он жив, пока он с нами.
Лариса: А зачем это нужно?
Мерлин: (Смеется.) А затем, что это - кураж.
Инесса: (Тихо на камеру.) Хочется спросить себя, - Кто же мы на самом деле? С кем мы?
Лариса: Ты безнадежен, Мэрлин.
Инесса: (Тихо на камеру.) По-видимому, перед нами новая семья Кирилла. Старик, женщина. Старику снятся лошади. Женщина, по всей видимости, пьет. Бродяги. Русская трагедия. Похоже, в прошлом интеллигентные люди. Кирилла пока не видно.
Лариса одну за другой выкатывает из костра картошку.
Инесса: (Тихо на камеру.) Я веду свой репортаж с того места, где, по предварительным данным может теперь находится Кирилл. Нет, я не на небесах. Напртив, в одном из подвалов нашего города. Здесь бурлит жизнь. Здесь новая семья Кирилла. Те люди, кому он доверил себя. Питаются печеной картошкой. Жаль, что вы не можете слышать запах. Запах умопомрачительный. Запах из детства. (Пауза.) Немного боязно. Как-то семья Кирилла встретит меня?
Лариса: Картошечка готова. Кушать подано.
Инесса: (Тихо на камеру.) Похоже, милые люди. (Тихо смеется.) Ужасно хочется печеной картошки.
Мерлин: Будем лепить Терракотовую армию, вот что.
Лариса: Что мы будем лепить?
Мерлин: Терракотовую армию. Я окончательно решил.
Лариса: Что это такое?
Мерлин: Глиняные воины. Будут защищать нас.
Лариса: Сомневаюсь.
Мерлин: В чем?
Лариса: В том, что они смогут защитить нас.
Мерлин: И все же ты глупая, Лариса! Хотя и умна.
Лариса: Перестань.
Мерлин: Глупая. Какая же ты глупая!
Лариса: Перестань
Пауза.
Мерлин: В детстве, в точности так же, что и мои товарищи, если нравилась какая-нибудь девочка, я дергал ее за косы. В наше время девочки в обязательном порядке носили косы.
Инесса: (Тихо на камеру.) Старик хочет лепить Терракотовую армию. Надеется, что хотя бы игрушечные воины защитят их. Да, некому защитить бездомных. Каким жестоким стал мир! Песни Кирилла были предчувствием этой жестокости. (Пауза.) Никак не могу набраться смелости объявить о своем присутствии. (Тихо смеется.) А сумка тяжелая.
Мерлин: По-твоему, китайский император, положивший на это десятки лет был глупее нас, нынешних? Только подумай, где - он, и где - мы. (Пауза.) Между прочим, я стал замечать, последнее время ты перестала читать молитвы.
Лариса: Это мое личное дело.
Мерлин: Даже так? (Пауза.) Впрочем, дело, действительно, твое личное.
Инесса: (Тихо на камеру.) Верующие люди.
Мерлин: Они стали являться мне во сне.
Инесса: Кто?
Мерлин: Воины Терракотовой армии.
Инесса: Сходишь с ума.
Мерлин: Нет, нет, и не надейся.
Инесса: Кушать подано.
Мерлин: И как это хочется тебе властвовать?
Инесса: Кушать подано.
Пауза.
Мерлин: Что же, ступай за Кириллом. (Пауза.) Конечно, хотелось бы к этакой роскоши присовокупить глоток-другой горячительного, но на этакую манну рассчитывать не приходится. (Пауза.) Хотя имечко у меня и волшебное…
Инесса: (Тихо на камеру.) Все, выхожу из укрытия.
Мерлин: … но это из области фантастики.
Инесса: (Громко.) Напрасно вы так думаете.
Немая сцена.
Инесса: Вот и напрасно вы так думаете! (Пауза.) Я - Инесса Круглова, телевизионный журналист. (Пауза.) Простите меня за мое вторжение. (Пауза.) Я принесла водку и разную закуску. (Пауза.) Не бойтесь меня. Я пришла с самыми добрыми намерениями. (Пауза.) Я пришла помочь вам. (Пауза.) Мне хочется помочь вам.
Мерлин: (Инессе.) Как, еще раз?
Инесса: Мне хочется помочь вам.
Пауза.
Мерлин: Лариса, в скором будущем нас ожидает большое счастье. Нас посетила женщина в положении. (Инессе.) Где ваш муж?
Инесса: У меня нет мужа. Мы - в разводе.
Мерлин: Вам хочется ему отомстить?
Пауза.
Инесса: Мне непонятен ваш вопрос.
Мерлин: Решили рожать именно здесь?
Пауза.
Инесса: С чего вы взяли, что я собираюсь рожать?
Мерлин: Хотя у меня и слабое зрение, контуры беременной женщины различить я еще в состоянии.
Инесса: (Смеется.) Это - сумка. Я принесла продукты. (Громко.) Я принесла вам продукты и водку. (Пауза.) Три бутылки…
Мерлин: Три?!
Инесса: Три бутылки. (Пауза.) Этого мало?
Мерлин: Мы не пьем.
Пауза.
Инесса: Мне хочется помочь вам.
Мерлин: Только по праздникам.
Пауза.
Инесса: Мне очень хочется как-то помочь вам.
Мерлин: И в исключительных случаях. (Пауза.) Если простуда вдруг.
Инесса: Вы часто простываете?
Мерлин: Очень.
Инесса: А я не догадалась купить лекарств.
Пауза.
Мерлин: Как все изменилось, Лара! Теперь женщины вынашивают не детей, а продукты. (Инессе очень громко.) Не удивлюсь, если у вас там окажутся еще и деньги.
Инесса: Вы угадали. Сумма, может быть, и не велика, но - сколько смогла.
Мерлин: Американские доллары?
Инесса: (Смеется.) Нет, рубли.
Мерлин: Ну, да. Ну, да. Судя по разговору, вы русская женщина. Впрочем, не удивлюсь, если и русские женщины начнут производить на свет американские доллары. (Ларисе.) Вот зачем, Лара, нужна Терракотовая армия. (Инессе.) Видите ли, Виолетта…
Инесса: Инесса.
Мерлин: Видите ли, Инесса, меня звать Мэрлин. (Пауза.) Имечко на слуху? Ведь еще вчера вам читали сказки на ночь? (Пауза.) Между прочим, в наше время таких сказок не было. У нас были Матюша Пепельный, Иван - дурак, Емеля, щука. А теперь вот - Мэрлин. (Пауза.) Ну, что же, пусть будет Мэрлин. (Пауза.) Так вот я - Мэрлин. Приходилось слышать? (Пауза.) Мэрлин. Волшебник Мэрлин. (Пауза.) Скорее всего, американец. Хотя, не исключено, что шотландец. Или ирландец. (Пауза.) У нас на Западе так все напутано с национальностями. В паспорте пишем просто - человек. Ну, чтобы не спутать с мартышкой, например. Знаете, случается такая внешность… Впрочем, вам, телевизионному журналисту, это известно лучше моего. (Пауза.) Так вот я принимаю только валюту. И то, откровенно говоря, повитуха из меня - хуже не бывает. (Пауза.) Кроме того, здесь не чисто. Мы, разумеется, стараемся, как можем, но при таких площадях и скудных возможностях, это, согласитесь, очень и очень трудно. (Пауза.) Вода присутствует, но только техническая. (Пауза.) Я бы порекомендовал вам отправиться в частный роддом или сразу в банк. Там у вас с удовольствием примут роды. (Пауза.) Даже в рублях. (Пауза.) Не брезгуют, верьте мне.
Пауза.
Инесса: Видите ли, я…
Мерлин: Ни слова больше. Ступайте с Богом.
Пауза.
Инесса: Я очень волнуюсь.
Мерлин: Да ступайте же, здесь вам не место.
Инесса: Поверьте, в моем визите нет ничего дурного…
Из темноты возникает фигура Кирилла.
Кирилл: (Инессе.) Не слушайте его, девушка. Спускайтесь к свету.
Лариса: Кирилл, что ты делаешь?
Кирилл: (Инессе.) Спускайтесь, спускайтесь.
Мерлин: Снимаю с себя всякую ответственность.
Лариса: Кирилл!..
Мерлин: Поздно, Лара, Троя пала.
Инесса: (Восторг на камеру.) Это он! Это он! Кирилл! (Кириллу.) Кирилл!
Кирилл: Да.
Инесса: (Начинает осторожно спускаться.) Слава Богу. Значит все не напрасно. Кирилл принимает из рук Инессы сумку, подает руку.
Кирилл: Что вы имеете в виду?
Инесса: Я искала вас, Кирилл! (Громко.) Я пришла сказать, нам не хватает вас! (В обычной интонации.) Простите, я говорю какую-то ерунду. Кирилл! Я, мы… (Громко.) Мы искали вас, Кирилл!
Кирилл: Зачем?
Инесса: Я совершенно случайно узнала, что вы живы.
Пауза.
Кирилл: Вообще я не люблю смерть. Пока не готов.
Кирилл извлекает из сумки бутылку водки, молниеносно открывает ее и жадно пьет прямо из горлышка.
Инесса: (Округлившимися глазами наблюдает за Кириллом.) Некрологи. Я собрала все ваши некрологи.
Кирилл на мгновение отрывается от бутылки.
Кирилл: Вы коллекционируете некрологи?
Инесса: Не то, не то вы говорите. И я говорю не то. Я очень волнуюсь. (Громко.) Мы все волнуемся за вас.
Кирилл: Благодарю вас.
Делает еще несколько больших глотков, отставляет бутылку.
Мерлин: (Инессе.) Много вас, простите?
Мэрлин хватает водку и допивает ее содержимое.
Инесса: Много, очень много, Кирилл.
Пауза.
Кирилл: Я не понимаю, о чем вы говорите, девушка…
Инесса: Инесса. Инесса Круглова.
Кирилл: Я не понимаю, о чем вы говорите, Инесса Круглова, но мы вам рады.
Инесса: Я телевизионный журналист. Инесса Круглова, телевизионный журналист. Вы не знаете меня? Боже мой! Кирилл! Глазам своим не верю! Я сомневалась до этой самой минуты! Да я и теперь не могу поверить! Это удивительно! Со мной никогда не было такого! Кирилл помогает Инессе устроиться около костра.
Кирилл: Лариса, накрывай, пожалуйста, стол.
Лариса и Мэрлин принимаются разбирать сумку.
Инесса: Я телевизионный журналист.
Кирилл: Да, вы говорили. У нас нет телевизора. Мы читаем.
Инесса: (Непроизвольно вскакивает.) Вы читаете, да? Да? А что вы читаете?
Мерлин: Волки и овцы. Читаем и плачем.
Кирилл: (Инессе.) Да что же вы вскочили? Присаживайтесь. Устраивайтесь поудобнее. На Мэрлина не обращайте внимания…
Мерлин: Конечно, это уж как повелось.
Кирилл: Он великий шутник. Мы читаем все, что находим. Журналы, книги. Сейчас на улице много книг. (Пауза.) Между прочим, Лариса, моя жена, в прошлом тоже журналист.
Инесса: (Вскакивает.) Правда, Лариса?
Кирилл усаживает Инессу.
Лариса: Это было очень давно.
Инесса: А где вы работали?
Лариса: Не помню.
Кирилл: (Инессе.) Она сегодня не в духе, немного простыла.
Инесса: Да, да, конечно. Я прошу прощения за непрошенный визит. Я так долго искала вас, Кирилл.
Пауза.
Кирилл: Любите Достоевского?
Инесса: А вы?
Кирилл: Я завидую его персонажам. Такие деятельные люди. Вы обратили внимание. Очень, очень деятельные люди.
Инесса: Да.
Пауза.
Кирилл: А потом, как будто, все сникло.
Инесса: Да.
Пауза.
Кирилл: Все как-то успокоились (Смеется.) И уселись пить чай. (Смеется.) В Мытищах.
Инесса: Где, простите?
Кирилл: В Мытищах.
Инесса: Как интересно. А почему именно в Мытищах?
Кирилл: Не знаю. Так, что-то в голову пришло.
Инесса: Надо же. В Мытищах. Почему в Мытищах?
Пауза.
Кирилл: Вот Мэрлин раздобудет канарейку, и у нас будет не так грустно.
Инесса: Правда?
Кирилл: Да. (Пауза.) Вы когда-нибудь держали канарейку?
Инесса: Нет.
Кирилл: Ничего. Будете приходить к нам.
Инесса: Хорошо.
Пауза.
Кирилл: Вы же теперь будете приходить к нам?
Инесса: Да.
Пауза.
Лариса: (Инессе.) А кто дал вам наш адрес?
Инесса: (Вскакивает.) Потапов, участковый.
Кирилл: (Инессе.) Да что же вы все вскакиваете? Сидите спокойно, грейтесь. На улице холодно?
Инесса: (Садится.) Да. (Ларисе.) Потапов, участковый. Вы знаете его? Он вас знает. Он знает вас?
Мерлин: А как же?! Потапов, участковый. Наш ангел-хранитель. Иногда снабжает нас табачком. Милый человек. Передавайте ему привет, пожелания долгих лет жизни. Прежде всего, здоровья, благоденствия…
Инесса: (Мэрлину.) Зачем вы так? Он долго не хотел давать ваш адрес. Вы представления не имеете, что стоило мне уговорить его. (Кириллу.) Он - ваш поклонник, Кирилл. Точнее стал вашим поклонником. Как-то случилось, что он раньше не слышал ваших песен. Впрочем, не мудрено. Он жил в деревне, очень далеко от города. (Пауза.) Боже мой, Кирилл! Такое бывает раз в жизни! (Пауза.) Нет, такого не бывает! (Пауза.) Как у вас тепло! (Мэрлину.) А вы удивили меня.
Мерлин: Чем, позвольте полюбопытствовать.
Инесса: Так легко отказались от пищи и денег.
Мерлин: Любовь, Диана, не имеет цены.
Пауза.
Инесса: Вы серьезно?
Мерлин: Еще как серьезно. Дайте мне ваши деньги, и я сожгу их на ваших глазах.
Инесса: Нет.
Мерлин: (Смеется.) Поверьте, милая Брунгильда, деньги - ничто.
Инесса: Не совсем так.
Мерлин: Что?!
Инесса: Не совсем так. Прежде я тоже была склонна не любить их. Но прошло какое-то время, я повзрослела…
Мерлин: А вы рассматривали их когда-нибудь?
Пауза.
Инесса: Что?
Мерлин: Деньги, деньги.
Пауза.
Инесса: Странный вопрос.
Мерлин: Что же странного в моем вопросе? Случалось вам разложить их перед собой и внимательно рассмотреть?
Инесса: (Смеется.) Нет, признаться, такая мысль не приходила мне в голову.
Мерлин: А напрасно. (Пауза.) Докладываю. Они почти что одинаковы. Понимаете, никакого разнообразия. (Пауза.) Вот что такое жизнь, Аломеда?
Инесса: Инесса.
Мерлин: Что такое жизнь?
Инесса: Такой вопрос!
Лариса: (Инессе.) Не слушайте его, он заморочит вам голову.
Инесса: Нет, нет, мне интересно.
Лариса: В самом деле?
Инесса: В самом деле.
Мерлин: Во главе угла, разнообразие. Природа отторгает скуку. А деньги - это скука. Неимоверная. И все, что можно купить на них - тоска немыслимая. Поверьте, лучше иметь коллекцию жуков. Или бабочек.
Инесса: Все же это - разные вещи.
Мерлин: Давайте мне свои деньги, я тотчас сожгу их.
Пауза.
Инесса: Вы играете со мной?
Мерлин: А вот игра - это разнообразие. Игра - это по мне. Вы играли когда-нибудь во "вкус и запах"?
Инесса: Нет.
Мерлин: И не слышали о такой игре?
Инесса: Нет.
Мерлин: Боже мой, чем вы живете там наверху?! Очень любопытная игра. Я научу вас. (Пауза.) Игра семейная. Парная. И очень, очень простая. (Пауза.) Вот когда вы в следующий раз выйдете замуж, чтобы сохранить брак, рекомендую отказаться от походов по кабакам, а увлечься этой игрой. (Пауза.) Очень простая игра. (Пауза.) Один из игроков представляет себе тот или иной вкус, а партнер пытается угадать. Вся недолга. (Пауза.) То же самое с запахом.
Инесса: Ну и что?
Мерлин: (Наиграно зловеще.) А то, что со временем можно научиться считывать мысль. Этакое учебное пособие для начинающих волшебников.
Кирилл: Мэрлин, не морочь человеку голову. (Инессе.) Вы хотели что-то спросить, Инесса?
Инесса: Мне все интересно. Столько лет прошло, как вы исчезли…
Кирилл: Куда исчез? Откуда?
Мерлин: Он многого не понимает. Это его особенность. Если вопрос сложный, обращайтесь, лучше, ко мне.
Инесса: (Кириллу.) Это правда?
Кирилл: Не знаю. Вообще я привык доверять Мэрлину. Он немного лукавит иногда, но он философ. И очень проницательный человек. Этого у него не отнимешь.
Инесса: (Кириллу.) Вы пишете?
Кирилл: Почему вы спросили?
Инесса: Это важно для меня. Для всех нас.
Кирилл: Да, пишу.
Инесса: Прекрасно!
Пауза.
Кирилл: Хотите?
Инесса: Ну конечно же.
Пауза.
Кирилл: Вчера я написал, - Вот верба.
Пауза.
Инесса: Что это?
Кирилл: А вы не догадались?
Инесса: Нет.
Пауза.
Кирилл: Оба слова начинаются с одной буквы. (Пауза.) Дошло? (Пауза.) Можно было бы написать просто - "верба, верба". Но, в таком случае, получается только одно слово. А "вот верба" уже два слова. (Пауза.) Вот верба. (Пауза.) Сочетание божественное, не находите? (Пауза.) Не возьмусь назвать это поэзией. Но очень близко, согласитесь.
Пауза.
Инесса: (Очевидно в недоумении.) Как будто японское что-то.
Кирилл: Вы почувствовали, почувствовали?
Инесса: Да. Как будто.
Мерлин: Из него будет толк. Годам к семидесяти.
Пауза.
Инесса: (Кириллу.) А у вас есть новые песни?
Кирилл: Да, я иногда слышу их, но они не задерживаются в голове. (Пауза.) Вообще, если честно, я плохо знаю новые песни. (Пауза.) Точнее, совсем не знаю.
Инесса: Я имею в виду ваши песни. (Пауза.) У вас есть новые песни? (Пауза.) Ваши песни теперь у всех на устах. (Пауза.) Их исполняют все. По радио, на телевидении. Все буквально.
Кирилл: Правда?
Инесса: Да. Вы - признанный поэт, гордость России.
Кирилл: Правда?
Инесса: Огромный успех. (Пауза.) Вы теперь станете богатым человеком. Очень богатым человеком.
Кирилл: Удивительно. (Мэрлину.) Ты слышал?
Мерлин: (Смеется.) Какая-то афера.
Инесса: (Мэрлину.) Бог с вами. Какая афера? О чем вы говорите?
Мерлин: (Смеется.) Вы, наверное, все перепутали. Конечно. Вы все перепутали, Эльвира…
Инесса: Инесса.
Мерлин: …Инесса, простите. Вы все перепутали. Это знаете, почему происходит? Из невнимательности. Вам, журналистам, как никому необходимо как можно больше внимания уделять деталям. Детали в вашем деле - это все.
Инесса: Я ничего не перепутала…
Мерлин: Вы не спешите. Послушайте меня. (Пауза.) Пишу я. (Пауза.) Но не песни. (Пауза.) Пишу. (Пауза.) Но не записываю. Понимаете, о чем я говорю? (Пауза.) Есть такая форма устного рассказа. Между прочим, до изобретения письменности, существовал только такой род литературы. И в этом, знаете, есть свой смысл. (Пауза.) Вот недавно я написал рассказ - не рассказ, маленькую повесть. Это больше чем рассказ. Видите ли, в Монако очень долгие вечера…
Инесса: Где, простите?
Мерлин: В Монако. Вы теперь находитесь в Монако. То место, где вы находитесь, мы называем Монако. Нам приятно называть свою территорию Монако. У нас и обхождение княжеское, и внешность, если вы заметили. Но повесть, как ни странно, вот парадокс, о другом. С позволения сказать, о сказочной жизни тропических тварей. Я назвал ее "Фернандо Кортес и очковая змея". (Пауза.) Вы помните Кортеса? Фернандо Кортеса?
Пауза.
Инесса: (Мэрлину.) Вы разыгрываете меня? (Пауза.) Вы не знаете, кто с вами живет?
Мерлин: Что же вы из меня полоумного делаете?
Инесса: Вы знаете, кто с вами живет?
Мерлин: Разумеется.
Инесса: Кто?
Мерлин: Лариса.
Пауза.
Инесса: А еще кто?
Мерлин: Кирилл.
Пауза.
Инесса: А вы не знаете кто он, Кирилл?
Пауза.
Мерлин: Человек. Хороший человек.
Инесса: (Ларисе.) И вы так думаете?
Лариса: Да. Он неплохой. Очень добрый, хороший человек.
Пауза.
Инесса: (Кириллу.) Кирилл, объясните, что происходит?
Кирилл: А что происходит?
Инесса: Эти люди действительно не знают, кто вы? (Долгая пауза.) А, может быть, вы нарочно? (Пауза.) Боже мой! (Пауза.) Как же я не догадалась?! Эти некрологи! Ну, конечно. (Пауза.) Простите, простите меня, Кирилл. Я нарушила вашу тайну. (На камеру, патетично.) Ну, конечно, вот она разгадка. Кирилл, однажды окончательно разочаровался в нас. Разочаровался и решил исчезнуть. Уйти от нас. Какой поступок! Навсегда. Его двери теперь наглухо закрыты. Так в прежние времена давали обет молчания. Амок. Подвал. (На камеру, обращаясь к Кириллу, в той же патетической манере.) Простите меня, Кирилл. Я не хотела нарушить вашу тайну. Простите всех нас. Мы недостойны. Мы скорбим.
Кирилл: (Смеется.) Чудно.
Инесса: (Берет руки Кирилла в свои руки, со слезами на глазах.) Простите меня, если можете.
Кирилл: Охотно. Только я не знаю, за что.
Пауза.
Мерлин: С кем это вы сейчас разговаривали, Вивьен?
Инесса: С Кириллом.
Мерлин: Нет, нет, до этого.
Инесса: С оператором. Оператор. Дмитрий. Он снимает. Я же говорила, что я телевизионный журналист.
Инесса извлекает платок, вытирает слезы.
Мерлин: Вы хотите сказать, что нас сейчас снимают на камеру?
Инесса: Да, разумеется.
Лариса извлекает из кармана расческу, принимается приводить голову в порядок.
Мерлин: Передача Национального географического общества?
Инесса: Простите?
Мерлин: В мире животных?
Инесса: Зачем вы? Если вы возражаете, я остановлю съемку.
Мерлин: Ни в коем случае.
Инесса: Вам больно, мне показалось.
Мерлин: Я шутил.
Инесса: (Грустно улыбается.) Извините, я не оценила. Немного расстроена. Извините.
Кирилл: (Инессе.) Не отчаивайтесь. Может быть, все еще образуется? Мне только нужно понять, что происходит.
Долгая пауза.
Инесса: (Кириллу.) Может быть, вы ничего не помните?
Кирилл: Все помню. Но не знаю, о чем вы говорите. Честное слово.
Пауза.
Инесса: У вас есть гитара?
Кирилл: Нет.
Инесса: А вы умеете играть на гитаре?
Кирилл: Нет.
Инесса: И никогда не играли?
Кирилл: (Смеется.) Никогда.
Пауза.
Мерлин: (Инессе.) Уважаемая, а где, простите, оператор? Я не запомнил, куда вы смотрели.
Инесса: Там, где окошечко.
Мерлин: Ну да, конечно. Где же ему еще быть? (Приветственно машет рукой невидимому оператору.) Доброе утро. (Инессе.) Как, говорите, его звать?
Инесса: Дмитрий.
Мерлин: (На камеру.) Доброе утро, Дмитрий. У вас тяжелая работа. Но интересно, не правда ли? Хотя могут и покусать. (Смеется.) Шучу. Съемку останавливать не нужно. Будет весело.
Лариса: (На камеру.) Если не трудно, пожалуйста, меня не снимайте. Я плохо выгляжу. Простыла немного. И, вообще ни к чему это все.
Мерлин: (На камеру.) Если бы мы знали заранее, мы бы, разумеется, подготовились. (Пауза.) Много пленки ушло? (Пауза.) В конце концов, можно стереть. (Пауза.) Стереть можно? (Инессе.) Не слышит меня. Какая техника! Дмитрий не слышит, а она все улавливает. У Дмитрия со слухом все в порядке?
Инесса: Он слышит вас.
Мерлин: Да? Любопытно. (Пауза.) Ну, так что, Инесса, станете вы слушать мою повесть?
Инесса: Да, конечно...
Лариса: У меня все готово.
Кирилл: Прекрасно. Будем трапезничать. (Откупоривает новую бутылку.)
Мерлин: Очень вовремя. (На камеру.) В кои веки появилась возможность оставить так сказать, след, и вот, пожалуйста, вместо духовной подсовывается бренная пища. Новая реальность. Кусок дороже слова. (Машет рукой.) Приветствую тебя, племя молодое, незнакомое!
Лариса: (Инессе.) Кирилл привык в это время кушать. (Разливает водку в алюминиевые солдатские кружки.)
Мерлин: (На камеру.) Но вы должны понять, в нашем отчаянном положении трапеза - чрезвычайно важное действо, ибо…
Кирилл: Мэрлин, пожалуйста.
Пауза.
Мерлин: (Инессе.) А что, Дмитрий не сядет с нами?
Инесса: Нет, нет, он работает.
Мерлин: (На камеру громко.) Ну, что же, уважаемая профессия, как говорится, и в дни бедствий, и в минуты радости…
Кирилл: Мэрлин, пожалуйста.
Мэрлин картинно закрывает глаза.
Мерлин: Господи Милостивый, в минуты безмерной радости, что прибудет каждодневно и еженощно с нами в сем благословенном уголке дикого мира, вдали от кощунствий и напастей, в отсутствие потерявших разум и разумом погрешивших, вне болезней духовных и чреволюбия благодарим тебя за трапезу, ниспосланную свыше в виде заблудшей этой девы, дары несущей по Твоей милости, Господи. Аминь. (Открывает глаза.) Первую - до дна в молчании и смирении. (Выпивает.)
Все, кроме Инессы, выпивают и закусывают.
Лариса: А вы что же, Инесса?
Инесса: Я не пью.
Лариса: И есть не будете?
Инесса: Да, все это вам.
Лариса: Это нехорошо.
Инесса: Я сыта.
Лариса: Это нехорошо.
Мерлин: (Инессе гневно.) Первую - до дна в молчании и смирении.
Инесса: Простите меня, но…
Лариса: (Инессе спокойно и строго.) Вам придется выпить.
Инесса: Да, но…
Лариса: Вам придется выпить.
Инесса, морщась, выпивает, закусывает.
Небольшая пауза.
Небольшая пауза.
Мерлин: (Наполняет кружки.) Немедленно вторую.
Инесса: Да что вы?! Я упаду!
Кирилл: Так положено.
Инесса: Да, но…
Лариса: Вам придется выпить.
Все выпивают.
Небольшая пауза.
Небольшая пауза.
Мерлин: (Наполняет кружки.) И по третьей.
Инесса: Нет.
Мерлин: Бог любит Троицу.
Инесса: Нет, нет.
Мерлин: Да.
Инесса: Нет.
Лариса: Вам придется выпить.
Инесса: Но…
Лариса: Вам придется выпить.
Все выпивают.
Пауза.
Инесса принимается безудержно смеяться.
Инесса принимается безудержно смеяться.
Мерлин: Ах, как хорошо! Ах, как я люблю, когда смеются! (На камеру.) Дмитрий, вы не будете разочарованы!
Лариса неожиданно принимается плакать.
Инесса прекращает смеяться.
Инесса прекращает смеяться.
Лариса: (Пытается петь, фальшивит.) Белеет парус одинокий в тумане моря голубом… (Пауза.) Белеет парус одинокий в тумане моря голубом...
Похоже, что Лариса не знает слов песни, а от того повторяет одну и ту же фразу снова и снова.
Наконец пение со стенаниями утихает, на некоторое время устанавливается тишина.
Наконец пение со стенаниями утихает, на некоторое время устанавливается тишина.
Мерлин: (Вытирает слезы.) Ах, как хорошо! Ах, как я люблю, когда Лариса поет. (Инессе.) Дивный голос, не правда ли?
Инесса: Да, очень хорошо.
Мерлин: Вы еще не слышали, как она читает молитвы.
Пауза.
Инесса: У вас беда, Лариса?
Лариса: Почему вы так решили?
Инесса: Вы так плакали, когда пели. Мне показалось…
Лариса: Это слезы счастья. (Пауза.) Это привет, понимаете? Привет любящего сердца светлому будущему.
Инесса: Прекрасно.
Лариса: Прекрасно.
Кирилл: (Инессе.) И мне захотелось плакать. (Пауза.) Тепло. Разомлел. (Пауза.) А знаете, Инесса, тепло можно нарисовать. Вы не знаете об этом?
Инесса: Нет.
Кирилл: Можно. (Пауза.) Тепло - узорное. Состоит из узоров. (Пауза.) Такая вязь! (Пауза.) Сложно, конечно, нарисовать, но для человека нет ничего невозможного. (Пауза.) Вы любите рисовать?
Инесса: Я не умею.
Кирилл: И я не умею. Но мне кажется, у меня получилось бы. (Пауза.) Знаете, Инесса, я - большой оптимист.
Инесса: Я знаю, знаю. Именно так я чувствую ваши песни. Потому и поверила, что вы живы. (Пауза.) Но ваш поступок…
Кирилл: Вы о Петре?
Пауза.
Инесса: О Петре? А что, Петр?
Пауза.
Мерлин: Кирилл отрубил Петру голову. (Пауза.) Вынужден, именно, что вынужден был выступить в качестве палача.
Кирилл: Не нужно, Мэрлин.
Пауза.
Мерлин: Печально, не к месту, но приходится признать, что его руки по локоть в крови.
Кирилл: Прошу тебя, Мэрлин…
Мерлин: Но это была жертва с его стороны. Самопожертвование, понимаете?
Инесса: Не совсем.
Мерлин: А кто, по-вашему, должен был это сделать? Я, старый человек?
Кирилл: Мэрлин!
Мерлин: Может быть, Лариса? Да, было бы неплохо, когда бы это была Лариса. Вы, женщины, сильнее и выносливее нас. Но у Ларисы был жар. Она могла умереть в любую минуту.
Кирилл: Мэрлин, не нужно этого рассказывать.
Мерлин: Петр предназначался ей. (Пауза.) Бульон, понимаете?
Кирилл: Мэрлин!
Мерлин: Ну, все, все, успокойся! (Инессе.) Вы знаете, что такое настоящий бульон? С гренками и чесночком? Мечта!
Долгая пауза.
Инесса: А кто это, Петр?
Кирилл: Петух.
Инесса: (С облегчением.) Ах, петух?!
Мерлин: Наш товарищ.
Лариса: Вот вы так облегченно вздохнули, Инесса, а он, между прочим, прожил с нами больше года. Чудный был петух. Пел. Совсем не как обыкновенно горланят петухи. По-другому.
Инесса: Как же он пел?
Лариса: Как канарейка.
Мерлин: В его роду наверняка были канарейки.
Лариса: Мэрлин учил его говорить.
Инесса: Правда?
Мерлин: Что теперь об этом? (Пауза.) К слову, научить говорить можно любую птицу. (Пауза.) Хоть черепаху. (Пауза.) С людьми дело обстоит сложнее.
Пауза.
Мэрлин и Кирилл выпивают.
Мэрлин и Кирилл выпивают.
Лариса: (С надрывом.) Белеет парус одинокий в тумане моря голубом… Белеет парус одинокий в тумане моря голубом…
Пауза.
Мерлин: И заговорил бы. Но топор палача, холодный топор палача настиг его.
Кирилл: Мэрлин, довольно об этом! Сердце разрывается!
Мерлин: (Кириллу.) Ну, что ты, что ты? Успокойся. Я ни в коей мере не осуждаю тебя. (Пауза.) Это - судьба, брат. Всяк свою судьбу имеет. Против судьбы не попрешь. (Инессе.) А вы верите в судьбу, Матильда?
Инесса: Инесса.
Мерлин: Вы верите в судьбу, Инесса?
Инесса: В разумных пределах.
Мерлин: Вы хотите сказать, что Петр мог бы что-то изменить?
Инесса: Теоретически - да.
Мерлин: Что?!
Инесса: Он мог бы убежать от вас.
Мерлин: И жить после этого долго и счастливо?
Инесса: Не знаю как насчет "долго и счастливо", но судьба его в таком случае сложилась бы иначе.
Пауза.
Мерлин: Вы думаете, он мог осознанно бежать? (Пауза.) А знаете, в ваших словах что-то есть. (Пауза.) Да, да, да. Почему бы и нет? Что знали мы о нем? (Пауза.) Вы - содержательная женщина, Инесса, снимаю шляпу.
Инесса: Спасибо.
Мерлин: Но, в таком случае, будьте готовы к серьезному разговору. (Протягивает указательный палец в сторону камеры.) На камеру?! Только серьезный разговор. Вы там не проголодались, Дмитрий?!
Инесса: Кирилл, как вы жили все эти годы?
Кирилл: Я учился жить.
Инесса: Вот, вот, расскажите.
Пауза.
Кирилл: Ничего особенного. Вам не будет интересно.
Инесса: Нет, нет, мне очень интересно.
Пауза.
Кирилл: Боюсь вы не поймете меня.
Инесса: Я постараюсь.
Пауза.
Кирилл: Однажды я пришел к заключению, что люди - хорошие.
Инесса: Так.
Кирилл: Очень и очень хорошие.
Инесса: Да.
Пауза.
Кирилл: В ваших глазах я читаю недоверие.
Инесса: Нет, нет.
Пауза.
Кирилл: Просто поверьте мне на слово. Все без исключения. Именно, что все без исключения люди - хорошие.
Пауза.
Инесса: Но вы же понимаете, что это не совсем так?
Кирилл: А я так положил себе.
Инесса: Хорошо.
Пауза.
Кирилл: Следовательно, нужно слушаться их.
Инесса: ?
Пауза.
Кирилл: Во всяком случае, прислушиваться к ним. (Пауза.) Ведь как мы живем? Спорим, не соглашаемся. Иногда еще и не выслушаем человека до конца, а уже начинаем спорить. А что, - подумалось мне, - если удержаться, перетерпеть, попытаться понять. (Пауза.) Но люди разные. Все хорошие, но разные. (Пауза.) И у каждого - своя точка зрения. (Пауза.) И у каждого свои замечания на мой счет. (Смеется.) Мне даже такое в голову пришло, - А не умру ли я, если стану выполнять все их требования? Согласитесь, это трудно.
Инесса: Да. (Пауза.) И что же?
Кирилл: Как видите - не умер. И еще раз убедился в том, что все люди замечательные. И каждый из них в отдельности прав.
Пауза.
Инесса: Как же быть с вашим, вашим собственным мнением?
Кирилл: О чем?
Инесса: Обо всем.
Кирилл: А что такое "все"?
Инесса: Все, что угодно. Любая деталь, любой предмет, поступок.
Кирилл: Видите, как много всего вы назвали! А на деле получается - ничего. (Пауза.) Знаете, что я вам скажу? Мне вообще кажется, что целого как такового не существует. Все - как бы подвижная мозаика. Корпускулы все время в движении, меняются местами, порождают все новые и новые картинки, и кажется нам, что каждая из этих картинок и есть - целое. Ан, нет. Всего лишь набор деталей фрагментов. (Пауза.) Перемены происходят очень скоро. Человек не в состоянии долго наблюдать это движение. Устает, утомляется. Выхватит одну - две картинки, и думает, что сумел охватить целое. И живет с этим убеждением. Вот почему, например, мы не можем объективно воссоздать прошлое. (Пауза.) Прошлое непостижимо. (Пауза.) Вы когда-нибудь интересовались, сколько написано учебников истории? (Пауза.) Все разные! Все разные! (Пауза.) Вот один говорит - "я прав", и другой говорит - "я прав". И ведь и тот и другой - правы. Вот о чем говорю я, когда… (Осекается.) Простите меня, опять я тут вам наговорил. Иногда бывает трудно удержаться. Простите меня.
Пауза.
Инесса: Корпускулы - это…
Кирилл: Корпускулы, корпускулы, да, именно что… Забудьте все, что я вам наговорил. Это - пустое. Ненавижу себя, когда много говорю.
Инесса смеется.
Кирилл: Вот, оказался в смешном положении.
Инесса: (Смеется.) Я - не о том.
Кирилл: Что же вас рассмешило?
Инесса: Мне подумалось, - вот вы уже и спорите со мной.
Пауза.
Кирилл: Разве?
Инесса: Конечно.
Пауза.
Кирилл: А в чем спор?
Инесса: Я, например, не считаю всех людей одинаково хорошими.
Пауза.
Кирилл: И я так не считаю. Конечно, конечно, все разные. Но все - хорошие.
Пауза.
Инесса: А как быть с плохими людьми?
Пауза.
Кирилл: А кто это?
Инесса: Их очень много. Воры, убийцы, насильники.
Кирилл: Вы встречали таких людей?
Инесса: Конечно.
Кирилл: Бедненькая. (Пауза.) А мне вот, к счастью, не довелось. (Пауза.) Но я верю вам. Верю, что они есть.
Инесса: То есть, вы можете предположить факт их существования?
Кирилл: Я верю вам.
Инесса: Что же с ними делать?
Пауза.
Кирилл: Не знаю.
Пауза.
Инесса: Если бы вы столкнулись с убийцей, что бы вы сделали?
Пауза.
Кирилл: Ничего.
Пауза.
Инесса: А если бы это касалось лично вас?
Пауза.
Кирилл: Ничего.
Инесса: Ни малейшего движения души?
Кирилл: Нет.
Инесса: Но почему?!
Кирилл: Да как же? Разве я могу? Разве имею я право? У него, этого человека свои учителя. У меня - свои, а у него - свои. И потом… Однажды он исправится.
Инесса: Ой ли?
Кирилл: Обязательно исправится.
Инесса: А если нет?
Пауза.
Кирилл: Не думаю.
Пауза.
Инесса: Господи! Что они сделали с вами?
Кирилл: Кто? (Пауза.) Я, пожалуй, выпью.
Пауза.
Лариса: (Инессе.) Много у вас мужчин?
Инесса: Что?
Лариса: Я спрашиваю, много у вас мужчин?
Пауза.
Инесса: Мужчин? Каких мужчин?
Лариса: Мужчин, любовников.
Пауза.
Инесса: Я не понимаю вашего вопроса.
Лариса: Все вы понимаете, просто мой вопрос кажется вам бестактным. (Пауза.) Существуют для вас бестактные вопросы? Вопросы, на которые вам не хотелось бы отвечать?
Инесса: Почему нет? Я обыкновенный человек…
Лариса: Разве?
Инесса: Да.
Лариса: В таком случае вы - вне профессии. (Пауза.) Для вас не должно существовать запретных тем. (Пауза.) Так было всегда, девочка. (Пауза.) К сожалению. (Пауза.) Вот почему я здесь. (Переходит на шепот.) И вот почему он здесь.
Инесса: Мне не совсем понятна ваша логика…
Мерлин: (Инессе.) Она очень часто болеет. Ей полагается инвалидность. Здесь холодно, изволите видеть.
Лариса: (Мэрлину.) Здесь жарко. И душно.
Кирилл: (Ларисе.) Может быть, тебе пойти прилечь?
Лариса: (Кириллу.) Ненавижу тебя. (Наигрывает, точно плохая актриса.) Ты не есть мужчина моей мечты. (Инессе.) Он совсем не в моем вкусе. Он - бездельник. (Кириллу.) И палач.
Кирилл: Лариса, прошу тебя, не начинай…
Мерлин: (Громко.) Ну, ну, ну, ну. (На камеру громко.) Внимание! Дима, внимание! Подлинная история Фернандо Кортеса! (Пауза.) Вот уж где настоящая заваруха! А сколько душ загублено?! Боже ж ты мой! (Понижение тона.) Меня хорошо видно, Дмитрий? Быть может, мне подойти поближе? (Пауза.) Ты говори со мной, мне без тебя трудно ориентироваться. (Громко.) История Кортеса - зияющая рана на теле цивилизации! (Понижение тона.) Что-то я сегодня не в голосе. Нужно промочить горло. (Выпивает.)
Кирилл: Лариса.
Лариса: Не прикасайся ко мне, юродивый!
Кирилл: Это не ты говоришь.
Лариса: Это говорю я.
Кирилл: Ты не должна так говорить. У нас гости.
Лариса: Гости? Ты называешь Инессу гостьей?
Кирилл: А как же?
Лариса: Она пришла жить к нам, дружок. (Инессе.) Я права, Инесса?
Инесса: Нет, я…
Мерлин: (На камеру громче прежнего.) Это был сильный мужчина! Не чета нынешним! Одно имя чего стоит, Фернандо Кортес! Попробуйте произнести вслух, и вы почувствуете, как ток бьется в ваших жилах. Фернандо Кортес! (Инессе.) Послушайте-ка, послушайте-ка, Инночка, а почему бы нам не снять кино по этой истории. Это поучительная история, уверяю вас. А вы знаете, как выглядел Фернандо Кортес? Вы не видели его портретов? Это же вылитый Кирилл. (Кириллу.) Кирилл, голубчик, а ну-ка, встань, покажись! Кирилл поднимается.
Мерлин: (Инессе.) Ну, что скажете?
Инесса: Я обязательно подумаю.
Лариса: (Инессе.) Обязательно подумайте. Примите положительное решение и заберите его отсюда к чертовой матери, чтобы духу его здесь больше не было.
Мерлин: (Инессе, указывая на Ларису.) Она в юности такой красавицей была, что ты?! За ней… Боже, кто только за ней не ухаживал. Что ты?
Кирилл: (Ларисе.) Чем я провинился перед тобой, Лариса?
Мерлин: (Кириллу.) Пред тобой.
Кирилл: Что?
Мерлин: (Кириллу.) В данном случае правильнее употребить "пред тобой". (Декламирует на камеру.) Чем я провинился пред тобой, Лариса?! (Пауза.) Есть разница, Дмитрий? (Пауза.) Что ты молчишь? (Пауза.) Ты хоть знаки мне подавай, мне без тебя трудно ориентироваться.
Лариса: (Кириллу.) Ничем не провинился. При чем здесь вина? (Запевает.) Белеет парус одинокий…
Мерлин: (На камеру.) Быть может мне подойти ближе? (Пауза.) Нет? (Пауза.) А, черт с тобой! Срочно выпить! (Разливает водку, Инессе.) Грета, к барьеру!
Инесса: Нет, нет.
Мерлин: Лариса, окажи влияние!
Лариса: (Инессе.) Это необходимо.
Инесса: Но вы поймите…
Лариса: (Инессе.) Это необходимо. Не волнуйся, у меня есть еще.
Мерлин: Что я слышу, Лариса, голубчик?! Измена?! Что сделал бы Кортес?!
Лариса: (Мэрлину.) Цыть! (Инессе.) Знаешь, есть такое слово "надо".
Инесса: Но я…
Мерлин: Я потрясен до корней волос!
Лариса: (Мэрлину.) Цыть! (Инессе шепотом.) Иначе ты его не получишь.
Пауза.
Инесса: О чем вы?
Лариса: Ты же хочешь его забрать?
Пауза.
Инесса: О ком вы?
Лариса: Да не волнуйся ты так. Ничего дурного я не имела в виду. (Пауза.) Поснимать. Только поснимать. (Пауза.) Взять интервью. В опрятном виде и на трезвую голову. (Пауза.) Ну? (Пауза.) Я все же журналист, хоть и в прошлом. (Пауза.) Угадала? (Пауза.) Я ведь счастья ему желаю. (Пауза.) Белеет парус одинокий…
Пауза.
Инесса: Вы удивительная женщина.
Лариса: Еще бы. (Берет кружку.) Ну? За успех!
Инесса: Вы удивительная женщина!
Лариса: (Обращается ко всем.) За успех!
Все выпивают.
Долгая пауза.
Долгая пауза.
Лариса: А ведь он был одним из нас. Быть может лучше всех нас.
Инесса: Кто?
Лариса: Петр. (Пауза.) А я съела его. Можешь себе представить? В один присест. (Пауза.) Нет, люди не стали хуже. Люди во все времена, и при любых обстоятельствах одинаковы. (Пауза.) Им все время хочется кушать. (Пауза, Инессе.) Голубей не стало, ты обратила внимание? Одни вороны. (Пауза.) Вот о чем снимать надо.
Кирилл: Что с тобой происходит, Лариса?
Лариса: (Смеется.) Ничего. Наполняю воздух словами. За тебя.
Кирилл: Почему за меня?
Лариса: Но ты же молчишь? Тебя просят спеть, а пою я. Потому что я - женщина. И все - на мне.
Мерлин: Он уже начинал говорить.
Лариса: (Мэрлину.) Да не ври ты.
Мерлин: Я?! Что бы я когда-нибудь соврал?!
Лариса: Не смеши.
Мерлин: (Инессе.) Как вам Монако?
Инесса: Прекрасно.
Мерлин: Хотите я устрою вам морскую прогулку?
Инесса: Хочу.
Мэрлин удаляется в тень, возвращается с патефоном, устанавливает пластинку.
Раздается шипение.
Раздается шипение.
Мерлин: Шум моря.
Инесса: Прекрасно.
Мерлин: Выбирайте лайнер. Хотите "Queen Elizabeth"? (Пауза.) Не хотите? (Пауза.) А-а, понимаю, понимаю. Вы, разумеется, предпочитаете "Титаник".
Инесса: (Смеется.) Почему же "Титаник"?
Мерлин: Ну как? вы - журналистка.
Инесса: Терпеть не могу слова "журналистка".
Мерлин: Понимаю, понимаю, простите, журналист. Телевизионный журналист.
Мэрлин выключает патефон.
Мерлин: Все. Потоп. (Пауза.) "Титаник" потоп. (Пауза.) Конец прогулке. (Пауза.) Всему конец. (Протягивает указательный палец в сторону камеры.) На камеру?! Только серьезный разговор. (Инессе.) Ответствуйте, телевизионный журналист. Как вы относитесь к идее создания новой Терракотовой армии?
Инесса: Я не знаю, что сказать.
Мерлин: Сильна ли, по-вашему, такая армия?
Инесса: Не знаю, честное слово.
Мерлин: И что это за армия, на ваш взгляд?
Инесса: Не знаю.
Пауза.
Мерлин: (Печально.) Ничего лепить не нужно.
Инесса: Почему?
Мерлин: А я тебе скажу. Настоящая Терракотовая армия - это вот мы. Лариса, Кирилл, я, еще несколько человек, они теперь в походе. Мы и есть настоящая Терракотовая армия. Здесь, в подвали мы… для вас… бережем человеческое. Знаешь, что это, человеческое? (Пауза.) Уже не знаешь? (Пауза.) А мы еще помним. И будем помнить тысячелетия. И когда у вас там наверху не останется совсем ничего. Понимаешь, так бывает, когда уже ничего не остается, мы вам, на блюдечке все и подадим. Как говорится, от всей души. Кушайте, пожалуйста. (Пауза.) Так и будет. (Пауза.) Потом. Попозже. (Пауза.) Когда точно, не скажу. Наверное, не скоро. Ничего, мы потерпим. У нас тысячелетия в запасе.
Пауза.
Кирилл: (Мэрлину.) Там наверху в точности такая же Терракотовая армия.
Пауза.
Мерлин: Где?
Кирилл: Там наверху.
Пауза.
Мерлин: Там наверху?!
Кирилл: Да. Там. (Пауза.) Ты не знал? (Пауза.) В точности такая же. (Пауза.) Мы - нижние воины, они - верхние.
Мерлин: Они? Эти?.. Эти?!.. Ты называешь их верхними воинами?
Кирилл: Да. (Пауза.) Иногда мы меняемся местами. (Пауза.) Мозаика всегда в движении, понимаешь? (Пауза.) Корпускулы, корпускулы, корпускулы…
Мерлин: (Инессе.) Вирджиния, что он говорит?
Кирилл: (Мэрлину.) Да отстань же ты от нее.
Мерлин: А в чем дело? Здесь больше не уважают престарелых?
Кирилл: (Инессе.) Не обижайтесь на него. Он - славный. (Пауза.) Ему теперь хорошо было бы поспать. (Пауза.) Хватил лишку.
Мерлин: (Инессе шепотом.) И вот еще что. Мы неуязвимы. (Пауза.) А знаешь, почему мы неуязвимы? (Пауза.) Знаешь? (Пауза.) Догадываешься? (Пауза.) Потому что мы мертвы. (Смеется.) Мертвы. Чуешь? Смех Мэрлина оборачивается приступом кашля. Наконец, кашель прекращается.
Мерлин: (Кириллу.) Я смертельно обижен. (Укладывается на полу.) Все. Я умер. (Закрывает глаза.)
Долгая пауза.
Инесса: Как давно вы живете здесь, Кирилл?
Пауза.
Кирилл: Не скажу. Очень, очень давно.
Мерлин: (Вскакивает, громко.) Он родился здесь. (Пауза.) Как и все мы. (Пауза.) Здесь и умрет. (Пауза.) Монако навсегда! (Пауза.) Шампанского! (Вновь укладывается.)
Пауза.
Кирилл: Княжеские сны.
Инесса: Княжеские сны?
Кирилл: Лошади, шампанское.
Кирилл склоняется над Мэрлином и, точно маленького ребенка, гладит его по голове.
Инесса: В следующий раз непременно принесу вам шампанского. Лекарств и шампанского. (Пауза.) И все же, Кирилл, хотя бы приблизительно, как долго вы здесь живете?
Кирилл увлечен и не слышит Инессу.
Лариса: (Инессе.) Он не помнит. (Пауза.) Он не может помнить.
Пауза.
Инесса: Он был болен?
Лариса: Да. (Пауза.) Он и теперь болен. (Пауза.) Но ему намного лучше. (Пауза.) Мы все здесь больны. (Пауза.) Но ему было тяжелее всех.
Пауза.
Инесса: Вы спасли его?
Лариса: Нет, нет. Он сам. (Пауза.) Точнее, его организм. (Пауза.) Видишь, он сильный. Он всегда был очень сильным человеком. (Смеется.) Но никогда не знал об этом. (Пауза.) И теперь не знает.
Пауза.
Инесса: А что это за болезнь?
Лариса: Оцепенение.
Инесса: Это не болезнь.
Лариса: Это болезнь. (Пауза.) Имей в виду, у него разум двенадцатилетнего ребенка. (Пауза.) Не требуй от него большего. (Пауза.) Теперь и я отправляюсь спать. Я немного больна.
Лариса наполняет кружку водкой, выпивает, подходит к Кириллу.
Лариса: (Подставляет Кириллу щеку.) Целуй.
Кирилл целует ее в щеку.
Лариса намеревается уйти, но задерживается, подходит к Инессе.
Лариса намеревается уйти, но задерживается, подходит к Инессе.
Лариса: Не требуй от него большего. (Целует Инессу в губы, уходит.)
Пауза.
Мерлин: (Приподнимает голову, Кириллу.) Верни фемину, пока не поздно!
Кирилл: Отстань, она больна.
Мерлин: Вот, вот, с этого все и начинается. Учти, Кирилл, жалость разрушает людей. (Инессе.) Впрочем, ей было бы не интересно. Она знает все мои истории наизусть. (Вновь укладывается, закрывает глаза, в полузабытьи.) К столу!
Инесса: Я больше не буду пить.
Мерлин: (Сквозь сон.) Не смею настаивать. (Кириллу.) Ты тоже откажешься?
Кирилл: (Укладывается подле Мэрлина, закрывает глаза.) И не надейся.
Инесса: Может быть, и вам больше не стоит, Кирилл?
Кирилл: (Сквозь сон.) Нет, нет, мне это необходимо. Видите ли, для меня это не способ напиться, скорее - лекарство.
Пауза.
Инесса: (На камеру.) Дима. Все! (Скрещивает руки.) Стоп! (Пауза.) Конец съемки.
Действие второе
Квартира Валерии Федоровны.
Квартира-студия.
Вазы, муляжи, бумаги, кубки, бутафорское оружие, полотна, штативы, камеры, фотографии, безделушки на стенах и на полу. В углу макет воина Терракотовой армии в натуральную величину. На журнальном столике фрукты, печенье, конфеты, кофе.
Миллер, Стряпчий, Круглова и Кирилл.
Валерия Федоровна в тяжелом халате, с полотенцем на голове.
На Кирилле мешковатый костюм, зловещая, точно из преисподней, золотистая бабочка. Он неподвижен, глаза его закрыты.
Остальные смотрят слайды. Свет проектора отражается в их лицах.
В руках Стряпчего пульт.
Квартира-студия.
Вазы, муляжи, бумаги, кубки, бутафорское оружие, полотна, штативы, камеры, фотографии, безделушки на стенах и на полу. В углу макет воина Терракотовой армии в натуральную величину. На журнальном столике фрукты, печенье, конфеты, кофе.
Миллер, Стряпчий, Круглова и Кирилл.
Валерия Федоровна в тяжелом халате, с полотенцем на голове.
На Кирилле мешковатый костюм, зловещая, точно из преисподней, золотистая бабочка. Он неподвижен, глаза его закрыты.
Остальные смотрят слайды. Свет проектора отражается в их лицах.
В руках Стряпчего пульт.
Стряпчий: На самом деле я смертельно устал. Я никогда так не уставал. (Пауза.) Ну, и крал, разумеется. (Пауза.) Так, всякую мелочь. (Пауза.) Не особенно скрывался, но не разу не был пойман. (Пауза.) Ни разу! (Пауза.) Это ужасно! (Инессе.) Инночка, ты ничего не слышала.
Инесса смеется.
Стряпчий: Я смешон?
Инесса: Да нет, просто вы так забавно стесняетесь этой своей особенности. Пытаетесь скрывать.
Стряпчий: А что, разве этого не стоит скрывать?
Инесса: Конечно. Об этом все знают.
Стряпчий: Не осуждают?
Инесса: Нет. Вы русский человек. Русский человек не может не красть.
Стряпчий: Неправда. Русские люди не были ворами. Никогда.
Миллер: (Стряпчему.) Ах, как ты защищаешь свою уникальность!
Стряпчий: И в мыслях не было. (Пауза, комментирует изображение.) Это базар. Между прочим, подходишь, берешь, что тебе хочется, кладешь деньги и уходишь.
Пауза.
Миллер: На базаре крал?
Стряпчий: На базаре не крал. Разве это была бы кража? Это уже предательство. Предательство - не мое амплуа.
Миллер: Вот - главная твоя ошибка.
Стряпчий: Немедленно прекратите этот дурацкий смех.
Инесса: Николай Михайлович, да кто же смеется?
Стряпчий: Вы все. (Пауза.) Ничтожные личности. (Пауза.) Завистники.
Смена слайда.
Миллер: Когда же ты представишь нам свою коллекцию?
Стряпчий: Я все уничтожил. Я был вне себя и все уничтожил.
Пауза.
Миллер: Успокоился?
Стряпчий: Когда?
Миллер: Когда уничтожил.
Стряпчий: Нет, представь себе.
Пауза.
Миллер: Я придумаю тебе наказание.
Стряпчий: Ничего не выйдет.
Миллер: У меня-то не выйдет?
Стряпчий: Увы. (Пауза.) Может быть, лет десять назад...
Миллер: Наглец! (Легонько бьет Стряпчего по щеке.)
Стряпчий: О, благодарю, госпожа!
Смена слайда.
Стряпчий: (Валерии.) Как ты думаешь, что они делают?
Миллер: Купаются.
Стряпчий: Это понятно. А в чем?
Миллер: В бочках.
Стряпчий: А что в бочках?
Миллер: Дождевая вода. (Пауза.) Нет. (Пауза.) Нет? (Пауза.) Подожди, подожди, дай угадать. (Пауза.) Какой ужас! Убери это! Ужас, ужас!
Стряпчий: Что такое?
Миллер: Не хочу больше этого видеть!
Стряпчий: Да что такое? Что случилось?
Миллер: Это же… это же… язык не поворачивается. Убери. (Пауза.) Моча? Они купаются в моче?
Стряпчий смеется.
Миллер: Нет? (Пауза.) Нет?
Стряпчий смеется.
Миллер: Господи! (Смеется.) Негодяй, негодяй! (Пауза.) Вино. Ну, конечно же, вино. (Пауза.) Вино? Они купаются в вине?
Стряпчий: Разумеется.
Миллер: В вине?!
Стряпчий: Ничего удивительного.
Миллер: Не знаю, не знаю.
Смена слайда.
Инесса закрывает лицо руками, смеется.
Инесса закрывает лицо руками, смеется.
Стряпчий: Что с тобой, Инночка?
Инесса: (Отнимает руки от лица.) Что это?
Стряпчий: (Смеется.) Что такое?
Инесса: Почему?
Стряпчий: Что "почему"?
Инесса: Они же дети еще.
Стряпчий: Не такие уж и дети. В южных краях мужают рано.
Инесса: Николай Михайлович, вас посадят за порнографию.
Стряпчий: Не посадят.
Звонит телефон.
Валерия Федоровна берет трубку.
Валерия Федоровна берет трубку.
Миллер: Да… да… Чем ты занимаешься?.. Чем ты должен заниматься, и чем ты занимаешься?.. Нет, это не то, о чем я тебя просила… Нет, не то… Ты не по адресу звонишь… (Громче.) Ты звонишь не по адресу… Не знаю, куда хочешь…. Это - не феномен… Нет, не феномен… Пошел к черту! (Бросает трубку.) Совсем с ума сошел.
Стряпчий: Микаэлян?
Миллер: А кто же еще?
Стряпчий: Что ему нужно?
Миллер: Откопал какого-то ненормального с канарейкой. Дескать, канарейка живет у него внутри. Рот использует в качестве дупла. Черт знает что!
Стряпчий: К психиатру.
Миллер: Говорит, действительно живет. (Пауза.) Будто бы сам видел. (Пауза.) Поет в животе, выглядывает изо рта. Черт знает, что такое! (Пауза.) Прости.
Стряпчий: Сколько сумасшедших стало!
Миллер: Ты имеешь в виду Микаэляна?
Всеобщий смех.
Миллер: А на твоем месте, Инночка, в этом месте я бы не смеялась.
Инесса: Валерия Федоровна.
Миллер: Все. Все.
Смена слайда.
Стряпчий: Ипподром.
Миллер: (С иронией.) А вот и улики.
Стряпчий: Какие улики?
Миллер: Улики, улики.
Стряпчий: Ты о чем?
Миллер: О том самом. (Пауза.) Читали-с. (Пауза.) Ленивый не читал. Пресса гудит.
Стряпчий: Перестань! Я таких денег отродясь в руках не держал.
Миллер: Так уж и не держал?
Стряпчий: Да нет, звучали просто космические суммы.
Миллер: Но ведь не удержался, играл? Только честно.
Стряпчий: Ты же знаешь, я не азартен.
Миллер: Ты не азартен?
Стряпчий: Я презираю деньги.
Миллер: Серьезно?
Стряпчий: Я презираю их.
Миллер: Не говори так. Обидятся.
Стряпчий: Деньги обидятся?
Миллер: Да, деньги обидятся.
Стряпчий: То, что я болен, могу украсть - известно, я не скрываю этого, и это - моя беда, но, чтобы я был корыстолюбцем?! Никогда.
Миллер: Довольно. Все. У меня нет ни малейшего желания мусолить эту тему. (Пауза.) Ты слышишь меня? Я пошутила.
Пауза.
Стряпчий: Ты так пошутила?
Миллер: Да.
Пауза.
Стряпчий: Спасибо, друг!
Миллер: На том закончим.
Пауза.
Стряпчий: Овчарка!
Миллер: На том и закончим.
Пауза.
Стряпчий: Нервы ни к черту, прости.
Миллер: Все, все.
Пауза.
Стряпчий: Лысею. (Пауза.) Живот дует, ботинки жмут.
Миллер: Слушай, ты стремительно стал наполняться физиологией. Скоро лопнешь как воздушный шарик. Если так пойдет и дальше…
Миллер: Молчи, прошу.
Смена слайда.
Стряпчий: Вот еще ипподром.
Пауза.
Миллер: Может, тебе перейти в Национальное географическое общество? Шучу. А что? Тебя там с руками оторвут.
Стряпчий: Между прочим, на моих глазах разбился один жокей. Представьте себе, со сломанным в шести местах позвоночником умудрился выбраться из-под лошади, подняться, поприветствовать публику, и еще… выпить банку пива!
Миллер: Так уж "в шести местах"?
Стряпчий: Именно. Я специально поинтересовался. Позвоночник был сломан в шести местах. Полная парализация.
Телефон.
Миллер: (Берет трубку.) Да… Конечно узнала… Конечно узнала, Лев Абрамыч… (Кивает головой в сторону Кирилла.) Да нет, Лев Абрамыч, еще не известно, ничего еще не известно. Вполне может оказаться уткой... Ну, что вы? Разве вас можно забыть… Непременно, непременно… А откуда вам стало известно, если не секрет?.. Ну, это не совсем не то… Что вы? Что вы?.. Ага… Да… Всего доброго… Нет, не забуду, нет, нет. (Кладет трубку.) Старый прохиндей. Кто-то уже доложил. (Строго смотрит на Инессу.)
Инесса: Что вы, Валерия Федоровна?
Миллер: Я, только что, то же самое говорила Ривкину.
Инесса: Что вы, Валерия Федоровна?
Миллер: Смотри, Инесса. Я все равно узнаю.
Стряпчий: Эй, эй, Валера. Ну, что ты напала на девочку? Вообще рано еще о чем либо говорить. Мы ничего не знаем. Масса вопросов.
Инесса: Николай Михайлович, вы сомневаетесь в том, что это Кирилл?
Стряпчий: Мы ничего не знаем. Разве не так?
Пауза.
Миллер: (Инессе.) Слушай-ка, а твой Дмитрий не мог проболтаться?
Инесса: Дима?! Исключено!
Миллер: Он здесь?
Инесса: Конечно.
Миллер: (Дмитрию на камеру.) Дима, здравствуй, малыш! Ты никому ничего не говорил?
Инесса: Это исключено!
Стряпчий: (Миллер.) Отстань от ребенка!
Миллер: (Дмитрию на камеру.) Нет, нет, оставайся там. (Стряпчему.) Ну что ты будешь делать? Кругом одни ангелы. (Обращаясь к присутствующим, на камеру громко.) А вы знаете, что у меня через этого вашего Диму очень крупные неприятности?
Инесса: Что случилось, Валерия Федоровна?
Миллер: (На камеру громко.) Знаете ли вы, что мне звонят с угрозами?
Стряпчий: Кто?
Миллер: (На камеру громко.) Не знаю, кто. Какие-то подонки. (Дмитрию.) Черт дернул тебя оказаться в этом клубе.
Стряпчий: Что такое?
Миллер: (Стряпчему.) Умудрился снять ограбление с пальбой. Теперь эта пленка у меня. Теперь мне угрожают. (На камеру Дмитрию.) И кто у нас крот?! (Пауза.) Нет, нет, оставайся там. Здесь ты не нужен. Боюсь, что скоро твои услуги вообще не понадобятся.
Инесса: Он хороший! И он гениальный, гениальный!.. Он гениальный!
Миллер: Что у вас молодых за манера? Все в одночасье стали гениями.
Инесса: Но с Димой это так!
Миллер: Довольно истерик. (Пауза.) Выпорю.
Стряпчий: Ой, пожалуйста, Лерочка. И меня вместе с ней.
Миллер: Достукаетесь все.
Пауза.
Стряпчий: (На камеру.) Димочка, не волнуйся, без работы не останешься.
Миллер: Что?!
Стряпчий: Штаны снимать?
Миллер: Иди ты!
Пауза.
Стряпчий: Успокойся. Слей в милицию и дело с концом. На черта тебе это ограбление?
Миллер: Дудки. (Пауза.) Не дождутся. (Пауза.) На то и рассчитано. (Пауза.) Что же, ты думаешь, это они звонят? Там на пленке зеленые пацаны. (Пауза.) Я догадываюсь, кто это звонит.
Стряпчий: Думаешь, Петр?
Миллер: А кто же еще?
Стряпчий: Вот, сволочь. Ему давно пора голову оторвать. (Пауза.) И наварить из нее бульона. С гренками и чесноком. (Пауза.) Хочешь, прямо сейчас позвоню?
Миллер: А позвони.
Стряпчий: И позвоню.
Миллер: А позвони.
Пауза.
Стряпчий: И позвоню!
Достает из кармана телефон, набирает номер.
Пауза.
Пауза.
Стряпчий: Добрый день. Алешенька, это ты?.. Здравствуй, здравствуй родной. Ну, как ты?.. Серьезно?.. А я тебя предупреждал… Ну, если, конечно вы уже все решили… Да нет, решение за вами, разумеется. Мне, откровенно говоря, было бы жаль. Честное слово!.. Нет, ну что ты, специалист классный. Мы к нему своего Чингисхана водили… Нет, нет, он не дорого берет… Господи, да в такой ситуации никаких денег не жалко, лишь бы осложнений не было… Ну, если хочешь, я сам с ним переговорю… Да нет, какие хлопоты? Для тебя, Лешенька все, что угодно, ты же знаешь… Ну, целую тебя… Я сейчас перезвоню.
Прерывает соединение. Набирает номер.
Стряпчий: (Миллер.) Решился-таки своего кота кастрировать. У него роскошный, просто роскошный британец. Гарольд и Мод. Надо же было так назвать? Я ему говорил - это два разных имени… (В трубку.) Алле! Игорь Константинович? Игорь Константинович, это - Стряпчий. Помните меня?... (Смеется.) Спасибо… Да, да, спасибо… Спасибо… Спасибо… Спасибо, да… Ну, спасибо… Хорошо… Всего доброго.
Прерывает соединение. Набирает номер.
Стряпчий: Добрый день. Алешенька, это ты?.. Здравствуй, здравствуй родной. Ну, как ты?.. Да, все в порядке… Да, можешь идти… Да… Целую.
Пауза.
Миллер: Ну, и что?
Стряпчий: Все в порядке.
Пауза.
Миллер: Что в порядке?
Стряпчий: Все.
Пауза.
Миллер: Ты договорился?
Стряпчий: Естественно.
Пауза.
Миллер: Ну, хорошо.
Смена слайда.
Инесса: Ой, что это?
Стряпчий: Лазурный берег. (Пауза.) Монако.
Инесса: (Кириллу.) Кирилл, Монако.
Кирилл неподвижен, глаза закрыты.
Миллер: (Инессе.) Слушай, да он живой ли у тебя?
Инесса: (Прикладывает голову к груди Кирилла.) Дышит как будто.
Стряпчий: Ну, хорошего помаленьку. (Выключает проектор.) Что с ним?
Инесса: Ему плохо.
Стряпчий: Он, что, болен?
Инесса: Немного.
Стряпчий: А что с ним?
Инесса: Оцепенение.
Стряпчий: Что это такое?
Инесса: Диагноз.
Стряпчий: Так звучит диагноз?
Миллер: (Стряпчему.) Да, именно так. Ты забыл, кто он? Откуда он? (Инессе.) Инна, девочка, пойди на кухню, возьми там, в холодильнике. Инесса убегает и тут же возвращается с бутылкой водки. Останавливается в нерешительности, осматривается.
Миллер: Что ты ищешь?
Инесса: Рюмки.
Миллер: С ума ты сошла! Какие рюмки?! Возьми кубок.
Инесса берет с полки кубок, наполняет его водкой.
Инесса: Кирилл! Кирилл!
Миллер: Поднеси к носу. Подействует как нашатырь.
Инесса подносит кубок к лицу Кирилла.
Кирилл открывает глаза, виновато улыбается, осторожно подносит ко рту, маленькими глотками пьет до дна.
Пауза.
Кирилл открывает глаза, виновато улыбается, осторожно подносит ко рту, маленькими глотками пьет до дна.
Пауза.
Кирилл: Что это было?
Миллер: Обморок. Вам, наверное, здесь душно?
Кирилл: Да. Наверное.
Пауза.
Миллер: Открыть окно?
Кирилл: Нет, нет. Мне уже лучше.
Миллер: Ну и ладно. (Стряпчему.) Слушай, Стряпчий, растолкуй мне один феномен. Не выходит из головы.
Стряпчий: Давай.
Миллер: Вот я перед вашим приходом принимала ванну.
Стряпчий: Так.
Миллер: И в голове у меня крутилось все время, только не смейся…
Стряпчий: Давай, давай.
Миллер: И в голове у меня все время крутилось, - Ах, была бы эта водица вином! Представляешь? Закрывала глаза и воображала, что это - сухое вино. Даже запах чувствовала. И вот теперь эта фотография. И что это, Стряпчий?
Стряпчий: (Смеется.) Не знаю. Телепатия, наверное.
Миллер: Нет, не телепатия, что-то другое. (Кириллу.) Хотите выпить, Кирилл?
Кирилл: Не откажусь.
Стряпчий: А почему только Кирилл? Инна, голубчик, ступай к холодильнику, и мечи на стол все, что имеется.
Миллер: (Стряпчему.) Между прочим, мы планировали серьезный разговор.
Стряпчий: (На камеру.) На камеру? Только серьезный разговор. (Миллер.) Но где ты видела серьезный разговор на трезвую голову? (Инессе.) Давай, давай живенько, Инночка.
Инесса удаляется.
Миллер: (Инессе.) И не забудь закуску. Там есть телятина, салями. Помидоры, зелень захвати… (Пауза, Кириллу.) Как вы себя чувствуете?
Кирилл: Спасибо. Теперь очень хорошо.
Пауза.
Миллер: Вам теперь придется сокращать дозы.
Кирилл: Простите?
Миллер: Меньше спиртного.
Пауза.
Кирилл: Почему?
Миллер: Не исключено, что нас с вами ждет большая работа.
Пауза.
Кирилл: А что за работа?
Входит Инесса с подносом.
На подносе две бутылки водки и разнообразная закуска.
Стряпчий разливает водку.
На подносе две бутылки водки и разнообразная закуска.
Стряпчий разливает водку.
Миллер: Николай Михайлович, пожалуйте тост.
Пауза.
Стряпчий: (Инессе.) Может быть, Кирилл хочет сказать?
Кирилл: Нет, нет, я не умею.
Мерлин: Ну, что же, среди художников много молчунов. Быть может, вы неловко чувствуете себя без гитары? Принести вам гитару?
Кирилл: Нет, нет, я не играю…
Стряпчий: Ну, да, ну, да, Инночка что-то об этом говорила. Позже вернемся к этой теме.
Стряпчий картинно закрывает глаза.
Стряпчий: Дорогие мои друзья! Коллеги! Вот я только что вернулся из большого путешествия, единственной целью которого, как мне казалось, являлся отдых! Я много трудился, вы об этом знаете.
Звонок.
Валерия Федоровна берет трубку.
Валерия Федоровна берет трубку.
Миллер: (Стряпчему.) Прости. (В трубку.) Что?!.. Когда?!.. Как?.. Вот же сучка, а?!.. Вот же сучка, а?!.. Вот же сучка, а?.. Вот же сучка?!.. И где?!.. И что?!.. Когда?!.. Как?.. (Бросает трубку.) Вот же сучка, а?
Стряпчий: Что случилось?
Миллер: Новенькая сожгла Садыкову.
Пауза.
Стряпчий: Как сожгла?
Миллер: Серной кислотой. Больше литра вылила на нее.
Пауза.
Стряпчий: Жива?
Миллер: Жива. Но кожа выгорела полностью. (Пауза.) Дотла. (Пауза.) Голый череп, понимаешь? (Пауза.) Как в учебнике анатомии.
Пауза.
Стряпчий: А замены то ей нет.
Миллер: Это понятно.
Пауза.
Стряпчий: (Кириллу.) Вы нас простите, Кирилл. Такая работа. Вы не скучаете?
Кирилл: Нет.
Пауза.
Стряпчий: Может быть, вам принести гитару?
Кирилл: Я не умею играть на гитаре.
Стряпчий: Да, Инночка что-то говорила об этом. (Пауза.) Ну, просто посидите с гитарой. Не так скучно будет. (Инессе.) Инна, девочка, сходи за гитарой.
Кирилл: Нет-нет, прошу вас, не нужно.
Стряпчий: Ну, как знаете. (Миллер.) А замены-то ей нет.
Миллер: Что делать, будем гримировать.
Стряпчий: Думаешь, будет узнаваема?
Миллер: Череп же остался.
Стряпчий: Ну, да.
Миллер: Герасимова вспомни.
Стряпчий: Ну, да, ну, да.
Пауза.
Миллер: Валентина справится.
Стряпчий: Господи, конечно, совсем забыл. У нас же есть Валентина!
Миллер: Вот и все.
Стряпчий: Кто-кто, а Валентина точно справится.
Миллер: Вне всякого сомнения. (Пауза.) Ладно, забыли. Прости.
Стряпчий: (Прокашливается, на камеру.) Димочка, ты на месте? Дай тебе Бог здоровья! Ты эти записи потом не уничтожай! Это - память. Кто знает, сколько осталось? Садыкова-то, слышал? (Пауза.) Слышал? (Пауза.) Все слышал? (Пауза.) Ну, не отвлекайся. (Долгая пауза.) Дорогие мои друзья! Коллеги! Вот я только что вернулся из большого путешествия, единственной целью которого, как мне казалось, являлся отдых! Я много трудился, вы об этом знаете. (Вздыхает.) Все. Настроение насмарку.
Миллер: Ну, ну, соберись!
Стряпчий: Сейчас.
Пауза.
Миллер: Вот что в голове не укладывается: она целый день с этой банкой ходила по студии, и никто не поинтересовался, что у нее там.
Пауза.
Стряпчий: Когда это случилось?
Миллер: Сразу после прогноза погоды. (Пауза.) Между прочим, речь шла об урагане в Канзасе.
Стряпчий: Не случайно? Как думаешь?
Миллер: Разумеется.
Пауза.
Стряпчий: Ну, все. (Пауза.) Сейчас настроюсь. (Пауза.) Много жертв?
Миллер: Сто сорок шесть.
Стряпчий: СТО СОРОК ШЕСТЬ?!
Миллер: Тысяч.
Стряпчий: ТЫСЯЧ?! Ой, ой, ой!
Миллер: Ну, все, соберись. У нас еще много работы.
Стряпчий: Да, да, да. (На камеру.) Дима, помнишь, что я тебе говорил? (Пауза.) Умница! (Пауза.) Дорогие мои друзья! Коллеги! Вот я только что вернулся из большого путешествия, единственной целью которого, как мне казалось, являлся отдых! Я много трудился, вы об этом знаете. (Вздыхает.) И мне много лет. Вот я и решил, - Почему бы мне, хотя бы раз в жизни, не исключая детство, которое, как вы знаете, выдалось у меня холодным и голодным, простите за банальность, почему бы мне, хотя бы раз в жизни, не растянуться на морском песочке? Почему бы не подставить живот солнечным лучам и не отдаться ласковым звукам моря и колокольчиков на шляпах потомков Фернандо Кортеса? (Пауза.) Но, наверное, так уж беспокойно устроен человек, смоделировать покоя он не умеет. Да, я лежал под солнечными лучами, и слушал позвякивание колокольчиков, но вместе с тем я слышал и другое. Я слышал, как плешивый рак сговаривается со своим товарищем убить из ревности рака самку. Слышал, как стонет морская звезда, еще недавно любимая всеми, а теперь попранная и одинокая, готова выброситься на берег. Слышал урчание в животиках туземных детей, охотников за раками и звездами, единственной мечтой которых, точно как у меня когда-то, является мечта бежать. Бежать стремглав, куда глаза глядят, на север, в снег, в Сибирь, хоть на Луну, лишь бы не слышать этого тошнотворного позвякивания монет в игральных автоматах. Лишь бы не видеть жирные улыбки приезжих, страдающих всеми болезнями человечества, включая проказу и сучье вымя, но каждый день покупающими новые сорочки, не редко с изображением того же моря, того же солнца, будь оно не ладно, и тех же детей, только счастливых, чего, как будто, и быть не может. (Пауза.) Я уходил с пляжа, брел куда-то, точно пытаясь исполнить желание туземных тех пострелят. Играл на тотализаторе, отдавался прожорливым и словоохотливым местным красавицам с теми же колокольчиками в интимных местах, красавицам от которых пахнет хвоей, точно они из Красноярска. Но стоило мне задремать, как тотчас предо мной возникали полные слез глаза глухого лунатика Бетховена, который, уже сделавшись дряхлым заикой, кажется, во всей глубине наконец-то, осознал, ЧТО он написал, и ЧТО теперь ожидает человечество. Мне было не радостно, не забавно, не интересно. Мне было больно, но единственная оформленная мысль (все остальное - ощущения, не больше), единственная мысль пульсировала во мне, - Смерть - не выход. Мы должны жить, во что бы то ни стало, пусть влача жалкое существование, пусть без денег, без зубов, без памяти, без пары свежих носков, все равно жить, жить, жить, мать его, назло завистникам и супостатам! (Пауза.) Я кончаю. (Пауза.) Давайте выпьем за здоровье того мужественного жокея, что нашел в себе силы, быть может, в последний момент своей жизни протянуть руки людям, своим зрителям, свои поклонникам. (Пауза.) За талант, который, как всем нам хорошо известно, не пропьешь! (Пауза.) За Садыкову! (Выпивает.)
Все, кроме Инессы, выпивают и закусывают.
Стряпчий: Черт, ботинки жмут! (Снимает ботинки.)
Пауза.
Миллер: Особенно мне понравился фрагмент с красавицами. Что это с тобой, Стряпчий?
Стряпчий: Тост - произведение искусства. Форма устного литературного творчества. Литературное творчество же предполагает гиперболы, преувеличения.
Миллер: Понятно. (Инессе.) А ты, почему с полной рюмкой?
Инесса: Я не пью.
Пауза.
Миллер: И есть не хочешь?
Инесса: Нет.
Пауза.
Миллер: Волнуешься?
Инесса: Волнуюсь.
Миллер: Это нехорошо. Это настораживает.
Инесса: Валерия Федоровна.
Миллер: Надо покушать.
Инесса: Я сыта.
Миллер: Нехорошо. Очень нехорошо. (Пауза.) Что-то ты не нравишься мне последнее время, девочка. Что-то с тобой происходит.
Инесса: Ничего со мной не происходит.
Миллер: Э-э, не скажи.
Стряпчий: (Инессе с напускным гневом.) Первую - до дна, без всяких разговоров.
Инесса: Простите меня, но…
Миллер: (Инессе спокойно и строго.) Тебе придется выпить.
Инесса: Да, но…
Миллер: Тебе придется выпить.
Инесса, морщась, выпивает, закусывает.
Небольшая пауза.
Небольшая пауза.
Стряпчий: (Наполняет рюмки.) Немедленно вторую.
Инесса: Да что вы?! Я упаду!
Миллер: Так положено.
Инесса: Да, но…
Миллер: Тебе придется выпить.
Все выпивают.
Небольшая пауза.
Небольшая пауза.
Стряпчий: (Наполняет рюмки.) И по третьей.
Инесса: Нет.
Стряпчий: Бог любит Троицу.
Инесса: Нет, нет.
Стряпчий: Да.
Инесса: Нет.
Миллер: Тебе придется выпить.
Инесса: Но…
Миллер: Тебе придется выпить.
Все выпивают.
Пауза.
Инесса принимается безудержно смеяться.
Пауза.
Инесса принимается безудержно смеяться.
Стряпчий: Вот - умница! Смех, девочка, это - здоровье!
Мало-помалу Инесса успокаивается.
Пауза.
Пауза.
Кирилл: (Миллер.) Простите, а вы не поете?
Миллер: Нет. А почему вы спросили?
Кирилл: Просто вы очень похожи на одного человека.
Миллер: На кого же?
Кирилл: На мою жену.
Миллер: Вот как?
Кирилл: Очень похожи.
Миллер: А она у вас поет?
Кирилл: Да, прекрасно поет. Одну песню.
Миллер: Только одну?
Кирилл: Да.
Миллер: А что за песня, если не секрет?
Телефон.
Миллер: (Кириллу.) Простите. (Берет трубку.) Да ты с ума сошла!.. Ты что делаешь?!.. Отказалась?.. Ты знаешь, что завтра эфир, и менять тебя не на кого!.. Немедленно приезжай сюда! Что значит "нет"?! (Пауза.) Что значит?.. (Стряпчему.) Бросила трубку.
Стряпчий: Что еще случилось?
Пауза.
Миллер: Садыкова.
Стряпчий: Что?
Пауза.
Миллер: Сбежала из больницы. Прямо из реанимации.
Стряпчий: Что же она делает?!
Миллер: Ты меня спрашиваешь?
Пауза.
Стряпчий: И чем она занимается?
Миллер: Обмотала голову мокрым полотенцем. (Пауза.) Говорит, что так легче. (Пауза.) Говорит, что в эфир завтра выйдет.
Стряпчий: Ты же говоришь, она обгорела до черепа.
Миллер: А Валентина?
Стряпчий: Да, конечно! Слушай, у меня склероз.
Миллер: Надуваешься, Стряпчий.
Стряпчий: Ах, оставь.
Пауза.
Миллер: Потрясающая женщина.
Стряпчий: Да! (Пауза.) Можно без преувеличения сказать, - Она совершила подвиг. (Кириллу.) Вот с кем вам следовало бы познакомиться! Кстати она большая поклонница ваших песен.
Миллер: Кирилл, простите, я вас, кажется, прервала?
Кирилл: Нет, нет. Мне нечего добавить.
Пауза.
Стряпчий: (Кириллу.) Вы, наверное, уже обратили внимание, что я имею некоторую склонность к литературному творчеству?
Кирилл: Да, я влюбился в ваш тост.
Стряпчий: Вы не лукавите?
Кирилл: Во мне нет лукавства. Совсем нет.
Стряпчий: Приятно. (Пауза.) Честное слово. (Пауза.) А как вы себя чувствуете?
Кирилл: Спасибо, превосходно.
Пауза.
Стряпчий: Вам комфортно здесь?
Кирилл: Очень, очень. (Пауза.) Я любуюсь вами.
Стряпчий: Мной?
Кирилл: Да. (Миллер.) И вами. (Инессе.) И вами.
Валерия Федоровна смеется.
Кирилл: Именно, что любуюсь. (Пауза.) Вы очень, очень деятельные люди. (Пауза.) Я давно не встречал деятельных людей. Это такая редкость. (Пауза.) Разве что в романах. У Достоевского.
Стряпчий: Вы любите Достоевского?
Кирилл: Да, очень. (Пауза.) Дело в том, что его персонажи - как раз деятельные люди. (Пауза.) Как вы. (Пауза.) Я буквально зачитываюсь Достоевским.
Миллер: Но это - совсем другое.
Кирилл: Да, конечно. Совсем, совсем другое. (Пауза.) Сейчас все как будто осело, что ли. Потерялась энергия. (Пауза.) Все движется по - инерции. И по кругу. (Пауза.) Это не спираль. Совсем не спираль. (Пауза.) Именно круг. (Пауза.) Круги. (Пауза.) Не могу сказать "на воде", это было бы неправильным, но очень, очень напрашивается. (Пауза.) Поверьте, очень напрашивается. (Пауза.) Но не здесь. Нет. Ни в коем случае. У вас здесь как раз спираль. (Пауза.) Если позволите, я бы еще выпил. (Пауза.) Очень волнуюсь. (Пауза.) С вами именно мне впервые за долгое время захотелось как раз говорить.
Миллер: Пожалуйста, пожалуйста, не стесняйтесь.
Кирилл: (Выпивает.) Простите. (Пауза.) Быть может, вам этого не скажет никто кроме меня, и это, скорее всего как раз та причина, по которой мне захотелось говорить. Сами-то вы не знаете кто вы. Человек не способен к самоидентификации. Это так. Нет, безусловно, он стремится, всю жизнь, он, собственно и живет с тем, чтобы это когда-нибудь произошло. Но эта цель недостижима. Поэтому мне со стороны как бы проще. (Пауза.) После всех ваших подвигов, и ваших, Николай Михайлович, и ваших, Валерия Федоровна, и ваших, Инесса, даже неловко об этом говорить… но, раз уж начал… одним словом. Вы - это я сам.
Пауза.
Миллер: Как, простите?
Кирилл: Да, да, я всегда чувствовал вас в себе, но не знал в лицо. А вот теперь, здесь, наверху встретил. И не разочарован. (Пауза.) Низко кланяюсь вам. (Пауза.) Вы прекрасны. (Пауза.) Мне теперь еще больше хочется жить.
Долгая пауза.
Миллер: Спасибо, конечно…
Кирилл: Нет, нет, не благодарите, это я должен вас благодарить. (Наливает водку, выпивает.)
Долгая пауза.
Стряпчий: А что? Пожалуй! (Наливает себе водки, выпивает, демонстрирует Инессе большие пальцы обеих рук.) Да, Инна! Инна, да!
Пауза.
Миллер: Подождите, подождите, что происходит?
Кирилл: Идентификация. Я вам уже докладывал.
Пауза.
Миллер: Послушайте. Кирилл, когда вы начали говорить?
Кирилл: Не помню. Недавно.
Пауза.
Миллер: А сколько вам лет?
Кирилл: Не знаю, откровенно говоря. Инесса сказала, что пятьдесят пять. (Смеется.) Я даже не знаю, много это или мало.
Пауза.
Миллер: Она давала вам послушать ваши песни?
Кирилл: Да, да, она ставила какие-то песни, я их слушал, но, видите ли, я не люблю песен. (Пауза.) Я, видите ли, не понимаю… не могу понять…
Миллер: Что вы не можете понять?
Кирилл: Зачем?
Пауза.
Миллер: Что, зачем?
Кирилл: Зачем они?
Пауза.
Миллер: То есть как, зачем?
Кирилл: Но, ведь все, что мы делаем, мы делаем зачем-то? (Пауза.) Во всяком случае, нам так кажется?
Пауза.
Миллер: Не знаю, наверное.
Кирилл: Вот. А зачем песни - я не знаю.
Стряпчий смеется.
Миллер: (Стряпчему.) Ты что-нибудь понимаешь?
Стряпчий: Да, кажется.
Кирилл: Вот, вот, я не сомневался, что вы поймете меня и примете.
Миллер: (Кириллу.) Попробуйте и мне растолковать.
Звонит телефон.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Кирилл: Вот вы - деятельные люди. У вас каждую минуту происходят какие-то события. Вы спасаете кого-то, кого-то наказываете, не без этого. Иногда вам удается поспать, но это очень короткий сон. Сон без сна. Я знаю, что это такое, потому что, еще раз повторюсь, все вы - во мне. Однако сразу же после пробуждения, вы вновь погружаетесь в действие. Мне даже иногда кажется, что вам мешают некоторые сведения из детства. Воспоминания, имена, ну, и так дальше.
Звонит телефон.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Кирилл: Когда же вам слушать песни? (Пауза.) Нет, музыка - это прекрасно. Музыка - это лекарство. Но слов-то вам не нужно. Да и смысла теперь в них нет. Никакого смысла. (Пауза.) Есть другие люди. Их большинство. Это, напротив, люди сна. Единственное, для чего они существуют, - уравновешивать вас. Понимаете?
Звонит телефон.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Кирилл: Все в природе должно быть в гармонии. Так вот люди сна - это как бы гири, привязанные к вашим ногам. Потому и живут чаще всего на нижних этажах или в подвалах. Как я. (Пауза.) Но эти люди тоже имеют право. Да. А как же? Всякий имеет право. (Пауза.) Их главное право - покой. Понимаете? С ними можно делать все, что угодно, они очень терпеливы. И они легко признают вашу правоту. И с ними легко. Вот, только одно. Нельзя лишать их покоя. (Пауза.) Если их лишить покоя, все перевернется с ног на голову. А это очень, очень опасно. (Пауза.) И эти люди живут во мне, так что вы можете мне поверить. Так вот им песни тоже не нужны. (Пауза.) Музыка - да. А песни? Зачем они? (Пауза.) Вот вы, Николай Михайлович, упомянули Бетховена. Спасибо вам. А знаете, почему он оглох? Он был человеком сна. Господь лишил его слуха, чтобы деятельные люди не мешали ему спать. (Долго заливисто смеется.) Ну, что, приняли меня?
Звонит телефон.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Миллер: И что ваша жена исполняет?
Кирилл: Белеет парус одинокий.
Миллер: Зачем?
Кирилл: Она теперь больна. (Спохватывается.) Ох, да, конечно, вот этого я не учел. (Пауза.) Умница! Какая же вы умница, Валерия Федоровна! (Пауза.) Действительно, когда человек болен, ему очень, очень показана песня. Вот это - та функция. Конечно. (Пауза.) Только, желательно, без слов. (Пауза.) Лариса знает лишь "белеет парус одинокий в тумане моря голубом". Вот все что она знает. Но даже этого достаточно, чтобы расстроить ее. Она плачет, когда произносит эти слова. Все время плачет. Только выговорит первое слово, и сразу плачет. Я уж грешным делом, думаю, лучше бы она совсем слов не знала. Многие находят, что плакать - это хорошо, а мне кажется - плохо. (Пауза.) Что же хорошего в слезах? (Пауза.) Человек и так слаб, а когда плачет, и вовсе в сырое превращается. (Пауза.) По-моему я прав. Как думаете?
Пауза.
Звонит телефон.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Звонит телефон.
Миллер не берет трубку.
Телефон умолкает.
Миллер: (Стряпчему.) Да уж не идиота ли он нам здесь наигрывает?
Стряпчий: А хоть бы и так?
Миллер: Что это ты сейчас изрек?
Кирилл: Я с вашего позволения выпью, покуда вы обсуждаете? Выпью, да закушу.
Миллер: Сделайте одолжение, Кирилл, как вас по отчеству?
Кирилл: Честное слово, не помню.
Миллер: Да, конечно. (Пауза.) Вот еще что. Любите вы жену свою?
Кирилл: Очень. Всей душой.
Пауза.
Миллер: А Инессу?
Кирилл: Да. Очень.
Пауза.
Миллер: Всей душой?
Кирилл: Всей душой.
Кирилл выпивает, наливает еще, выпивает, принимается есть.
Валерия Федоровна с напряженным любопытством, Николай Михайлович с восхищением наблюдают за ним.
Кирилл замечает это.
Валерия Федоровна с напряженным любопытством, Николай Михайлович с восхищением наблюдают за ним.
Кирилл замечает это.
Кирилл: Что-то проголодался. Простите.
Миллер: Ничего, ничего, кушайте на здоровье. (Инессе.) Ты спала с ним?
Инесса: Но Валерия Федоровна…
Миллер: Я задала вопрос.
Кирилл: Инесса смущена. Я отвечу за нее. Да. Близость случилось.
Пауза.
Миллер: А как же ваша супруга?
Кирилл: Она теперь болеет.
Пауза.
Миллер: И что же?
Кирилл: Она все понимает. Это такая женщина! Вы себе представить не можете, что это за женщина, Валерия Федоровна. Знаете, как она рассуждает? Любви не так много. Совсем мало любви. Ее лелеять нужно. Ей нельзя перечить. Ни в коем случае. Вот как раз в этих песнях, что Инесса предложила мне прослушать, что как будто мои песни, очень много об этом сказано. Очень много. У меня даже голова заболела. Моя жена умеет выразить это в двух словах.
Миллер: Что же это за слова?
Кирилл: Позвали? Ступай. Она всегда так говорит, - Позвали? Ступай.
Пауза.
Миллер: И часто вас зовут?
Кирилл: Что вы, нет. Очень редко. Я же говорю вам, любви совсем мало осталось.
Пауза.
Миллер: Пожалуй и я выпью. Наливай, Стряпчий.
Стряпчий и Миллер выпивают.
Кирилл: А знаете что отрадно в новом времени? Если вы не возражаете, я использую этот термин, хотя это не совсем то, ну, да Бог с ним. Вы меня поймете. Так вот. Главное в новом времени, и в людях нового времени - неслыханная чистота.
Миллер: Чистота?!
Кирилл: Да, да, не удивляйтесь. Я поясню. (Пауза.) Гармония сохраняется. Куда мы без гармонии? Но вот зло стало чистым злом, и добро стало чистым добром. Рыцарские времена! (Пауза.) Да, да, рыцарские времена: всадник белый - всадник черный. Если угодно - наоборот. (Пауза.) Понимаете, о чем я говорю? (Пауза.) Если я, предположим лжец, я не стану стесняться этого. Я прямо так и скажу. Вот он я перед вами, голенький. Хотите - отрежьте мне язык. Хотите - пощадите. (Пауза.) И пощадят. (Пауза.) Потому что добро тоже абсолютное. У кого же из добрых людей поднимется рука на лжеца? (Пауза.) Лжец - это пример. На его место вы можете поставить кого угодно. Кого угодно. (Пауза.) И все равно рука не поднимется. (Смеется.) А уж ворон-то ворону глаза не выклюет. Чувствуете, какое благолепие? (Пауза.) И главное-то, главное-то. Теперь никто не ищет смысла жизни. Вы понимаете, о чем я? (Пауза.) Все сделалось ясным. Предельно ясным. (Пауза.) Так оно, скажу я вам, и прежде было ясным. Только мы боялись прислушиваться к себе. (Пауза.) Понимаете, о чем я говорю? (Пауза.) Господи, да если бы эти времена настали раньше, скольких травм и инфекций сумели бы мы избежать?
Пауза.
Стряпчий: (Миллер.) А ведь он говорит моими словами. (Пауза.) Понимаешь, он сумел сформулировать то, что крутилось у меня в голове, но я не находил слов.
Миллер: (Стряпчему.) Это крутилось у тебя в голове?
Кирилл: Крутилось, конечно крутилось. По-другому и быть не может. Ведь это - не я, это все мы говорим. (Пауза.) Мир удивительно изменился. (Пауза.) И очень понравился мне. (Пауза.) Похоже, грубые люди ушли? (Пауза.) Ушли. Мне говорили, но я не верил. А вот теперь сам вижу. (Пауза.) Слава Богу. Война скоро закончится.
Миллер: Что вы имеете в виду?
Кирилл: Не думайте, что я сумасшедший. Это метафора. (Пауза.) Не очень удачная, да? Сам знаю.
Миллер: А кого вы называете грубыми людьми?
Кирилл: Грубые люди, они и есть грубые люди. С тяжелым взглядом, тяжелыми словами. Вот вы - очень и очень изящные люди. Легкие люди. А ведь, насколько я знаю, прежде в любой компании находился хотя бы один грубый человек. Тот, на которого равнялись.
Миллер: Никто ни на кого не равнялся.
Кирилл: Это вы не равнялись. Вы - особенная женщина. Остальные равнялись. На улице всегда было ветрено, и собак по ночам выпускали во двор. (Пауза.) Не думайте, что я сумасшедший. Это метафора. (Пауза.) Не очень удачно, да? Сам знаю. (Пауза.) Но я исправлюсь. Обещаю вам, непременно исправлюсь. (Пауза.) Валерия Федоровна! Я могу наговорить лишнего. Проявить бестактность. Вы, Валерия Федоровна, пожалуйста, не стесняйтесь делать мне замечания. Я тут же их учту и исправлюсь. (Пауза.) Распоряжайтесь мной по своему усмотрению. Пожалуйста. Любая ваша просьба будет исполнена. (Пауза.) Вот что бы вы хотели? (Пауза.) Извините.
Пауза.
Миллер: (Стряпчему.) И что со всем этим делать?
Кирилл: И, пожалуйста, примите во внимание, то, что я говорю, не имеет никакого значения. Потому что, когда я говорю, получается совсем не то, что я хотел сказать. (Пауза.) Стыдно, стыдно, заболтал вас, простите меня, я теперь помолчу подольше. (Пауза.) Буду, с вашего позволения, выпивать и закусывать. (Пауза.) Выпивать и закусывать. (Долгая пауза.) А лучше прилягу. У вас есть, где прилечь?
Миллер: (Инессе.) Проводи его в спальню.
Инесса помогает Кириллу подняться. Вместе они делают несколько неуверенных шагов, и, падают.
Инесса: (Поднимается, тянет его за руку.) Кирилл! Встаньте. Нехорошо. Встаньте же, Кирилл!
Миллер: (Инессе.) Оставь его.
Инесса, не отпуская руки Кирилла, садится подле него.
Кирилл: Мне не дойти. Уж я лучше здесь. Я недолго. (Пауза.) Вы, пожалуйста, никого не бойтесь. Разве хорошо бояться? Да что я вам говорю, вы и так ничего не боитесь. Ведь вы же, вы же как-никак воины. Да еще какие! (Пауза.) И Садыкова - воин. Вот увидите, она непременно выйдет в эфир. И тот жокей. (Пауза.) Жокея нельзя сбрасывать со счетов. В известной степени с некоторых пор все мы парализованы. (Пауза.) Воины! Настоящие воины! (Пауза.) Вот я им давеча и говорил. Сам себе не особенно верил, но говорил твердо, с убеждением. Теперь вот сам все вижу. (Пауза.) Очень, очень рад. (Пауза.) И, поверьте, смерть - не самое страшное, что может случиться с человеком. (Засыпает.)
Долгая пауза.
Стряпчий: (На глазах слезы.) Под каждым словом его подпишусь.
Стряпчий наливает себе водку, выпивает.
Подходит к магнитофону, включает.
Звучит "Аппассионата" Бетховена.
Подходит к магнитофону, включает.
Звучит "Аппассионата" Бетховена.
Стряпчий: До чего же, должно быть, хорошо с таким человеком коротать долгие зимние вечера! (Миллер.) Слышишь меня, Валерия? (Пауза.) Что ты молчишь? (Пауза.) Не понравился тебе наш молодец? (Пауза.) Конечно. (Пауза.) Где же ему понравиться тебе? Ты привыкла к обману, лести. Твой удел - прятки. Ты привыкла к лабиринтам, мать их, лазам и норкам. А он, точно белочка - щелк, щелк, все и выложил прямо на блюдечке. (Пауза.) Щелк, щелк, как белочка. (На камеру.) Димочка, меня хорошо слышно? (Громко.) Вы хотя бы понимаете, кем он стал?! КЕМ! (Пауза.) Это уже иной человек. Человек будущего. (Пауза.) Слушайте-ка, (смеется.) а может быть в подвалах-то люди будущего? А нам и невдомек? (Миллер.) Послушай-ка, Валера, пойдем и мы с тобой в подвал? (Пауза.) Молчишь. (Пауза.) Ну, молчи, молчи. (Пауза.) Как же обидно-то! Когда солнце выглянуло, жизнь, оказалось, кончена! Но как ясно все теперь! Я - человек сна! Как просто? Два слова. Люди сна. (Пауза.) Да если бы я знал об этом раньше? (Пауза.) Если бы я мог объяснить это им, вам, всем! (Пауза.) Вы разбудили меня и сделали своей игрушкой! (Пауза.) Я перестал принадлежать себе! (Пауза.) Вы заездили меня! (Пауза.) Покой, мне всегда был нужен один лишь покой. А вы заставляли меня вставать и кланяться, вставать и кланяться! (Пауза.) Бежать стремглав, да еще и песни петь на ходу! (Пауза.) ТОРГОВАТЬ! Вот ведь что! (Пауза.) А я - не торговец вам. (Пауза.) И не ростовщик вам! (Пауза.) И не лакей вам! (Пауза.) Знаешь, Валерия, отчего меня раздувает как дирижабль? От денег, что вы заталкиваете в меня днем и ночью, днем и ночью! (Пауза.) Еще раз говорю вам. Я презираю ваши деньги! Подавитесь своими бумажками! (Пауза.) Я музыки хочу. (Пауза.) Я тосты сочинять хочу! (Пауза.) Боже мой! От меня же ничего не осталось! Душа моя мертва! Я не могу любить! (Пауза.) Ни раков, ни морских звезд, ни детишек. (Пауза.) Я колокольчика не слышу! (Пауза.) Вы убили во мне Бетховена! (Пауза.) За что? Что сделал вам я? Ответствуй, Валерия! Где ты есть? (Пауза.) Я ослеп от солнца! Я ничего не вижу! (Пауза.) Помогите мне кто-нибудь! Иначе я сам пойду, и, не ровен час, растопчу вас в пыль! (Пауза.) Вы что же не слышите меня? (Пауза.) Э-эй! Э-эй! (Пауза.) Люди! Есть здесь люди? (Пауза.) Нет людей. (Пауза.) Так я и думал! (Пауза.) Так я и думал. (Укладывается подле Кирилла, гладит его по голове.)
Миллер подходит к столу, берет бутылку и медленно выливает ее содержимое на голову Стряпчему.
Стряпчий кричит, затем успокаивается, встает, отправляется к магнитофону, выключает музыку, возвращается к столу.
Стряпчий кричит, затем успокаивается, встает, отправляется к магнитофону, выключает музыку, возвращается к столу.
Миллер: Все в порядке?
Стряпчий: (Приглаживает волосы.) Да, как будто.
Пауза.
Миллер: И что это было?
Стряпчий: О чем ты?
Миллер: Ну, вот, сейчас, только что в твоем исполнении?
Пауза.
Стряпчий: Это?
Миллер: Да, это.
Стряпчий: Это так.
Миллер: Как так?
Стряпчий: Не обращай внимания. Это было необходимо. (Пауза.) То, что сидело во мне, вышло, наконец. (Пауза.) То. (Пауза.) Я ведь рассказывал. (Пауза.) Там, в Монако. (Пауза.) Очень болит голова.
Пауза.
Миллер: Вышло?
Стряпчий: Вышло. Да.
Пауза.
Миллер: Все вышло?
Стряпчий: Все.
Пауза.
Миллер: Что-нибудь осталось?
Стряпчий: Головная боль. Что во мне может еще остаться? (Пауза.) Нужно работать. (Пауза.) Одним словом, довольно об этом.
Миллер: Вот эти слова твои, Николай Михайлович, просто бальзам на душу. Можешь, когда хочешь. А то развел антимонии!
Стряпчий: Вот, давай, давай забудем об этом.
Пауза.
Миллер: Дай я тебя поцелую, как сестра.
Миллер наклоняет голову Стряпчего и целует его в затылок.
Миллер: Фу, водкой разит. Стук в дверь.
Миллер: Это Садыкова! (Стряпчему.) Пойди, открой. Я боюсь ее увидеть.
Стряпчий: Хорошо, Валера. (По пути.) Все в прошлом, все в прошлом.
Стряпчий уходит.
Телефон.
Телефон.
Миллер: (Берет трубку.) Что? Пошли к черту!
Миллер отрывает шнур от телефона.
Миллер: Все, на сегодня хватит! (Пауза, Инессе.) Ну, вот, долгожданная тишина. (Пауза.) Любишь тишину?
Инесса: Да, очень.
Миллер: Это хорошо. (Пауза.) Ну, теперь рассказывай.
Инесса: А что рассказывать, Валерия Федоровна?
Миллер: Как он тебе? (Пауза.) Да ты садись к столу-то, что ты прилепилась к нему? Он теперь долго спать будет. Надеюсь.
Инесса подходит к столу, усаживается напротив Миллер.
Валерия Федоровна наливает Инессе и себе водку.
Валерия Федоровна наливает Инессе и себе водку.
Миллер: Выпьем?
Инесса: А, может быть, не нужно, Валерия Федоровна?
Миллер: Как это не нужно? Обязательно нужно.
Пауза.
Инесса: У меня дурные предчувствия, Валерия Федоровна.
Миллер: (Выпивает.) Вот как?
Инесса: Да, Валерия Федоровна.
Миллер: Выходит, ты умеешь предчувствовать?
Инесса: Иногда.
Миллер: Это хорошо. Для журналиста это очень хорошо. Нужно иметь это в виду. (Пауза.) Ну, и что же ты молчишь?
Инесса: А что говорить, Валерия Федоровна?
Миллер: Так я уже задала тебе вопрос.
Инесса: Какой вопрос, Валерия Федоровна?
Миллер: Как он тебе?
Пауза.
Инесса: Кирилл?
Миллер: Кирилл, конечно. Тема дня.
Пауза.
Инесса: Не знаю, что сказать.
Миллер: Какой он мужчина?
Инесса: Зачем об этом?
Миллер: Любопытство. Не порок. Или порок?
Пауза.
Инесса: Не знаю, что сказать.
Миллер: Все что хочешь. Все, что на ум взбредет. Я - женщина в летах, мне теперь все интересно. Все, что в голову придет. Ну?
Пауза.
Инесса: Ничего не приходит.
Пауза.
Миллер: Ну и ладно. Не утруждай себя девочка.
Инесса: Правда, я не знаю…
Миллер: Как это ты не знаешь?
Входит Стряпчий, в руках большая кастрюля. Выражение ужаса на лице.
Миллер: (Стряпчему.) Что это такое?
Стряпчий: (Шепотом.) Бульон.
Миллер: Что это ты зашипел?
Стряпчий: (Прокашливается.) Бульон.
Миллер: Хорошо. Что за бульон? Откуда? (Пауза.) Что ты молчишь?
Стряпчий: (Шепотом.) Алексей принес.
Миллер: Да говори ты громче.
Стряпчий: (Прокашливается.) Алексей принес.
Миллер: Хорошо. Алексей. (Пауза.) А зачем он принес нам бульон?
Стряпчий: (Прокашливается.) Ты же сама просила.
Миллер: Что я просила?
Стряпчий: Чтобы я позвонил.
Миллер: Да поставь ты его на стол! И садись с нами. Что ты стоишь, как девушка на выданье?
Стряпчий ставит кастрюлю на стол, усаживается за стол, закрывает рот руками.
Миллер: Что такое? Тебя тошнит? А зачем много пьешь? (Открывает крышку кастрюли, пауза.) Понятно. (Инессе.) Хороший бульон. С чесночком. (Пауза.) Гренок бы к нему еще. (Пауза.) Инночка нам приготовит. И будем кушать. Да, Инночка?
Пауза.
Инесса: Нет.
Миллер: Как это "нет"?
Пауза.
Инесса: Я не умею готовить гренки.
Миллер: Такая взрослая девочка, и не умеешь готовить гренки?
Инесса: Нет.
Пауза.
Миллер: (Стряпчему.) Мы, Николай Михайлович, с Инночкой тут пытаемся кое в чем разобраться, но продвигаемся с большим трудом. Ты уж помоги нам.
Стряпчий: Хорошо, Валера.
Миллер: Какой-то ты бледненький. Что с тобой? Выпей, разрешаю.
Стряпчий наполняет рюмку, выпивает.
Миллер: Вот и хорошо. (Пауза.) Я тут поинтересовалась у Инночки, понравился ли ей гость ее.
Стряпчий: И что же?
Миллер: Пока ничего не могу добиться.
Инесса: Понравился.
Миллер: Понравился?
Инесса: Понравился.
Пауза.
Миллер: Ты кого к нам привела?
Инесса: Кого?
Миллер: Повторяю вопрос. Кого ты к нам привела?
Пауза.
Инесса: Кирилла.
Миллер: Кто это, Кирилл?
Пауза.
Инесса: Музыкант.
Миллер: Я, однако, не слышала, чтобы он играл.
Инесса: Он раньше играл. (Пауза.) И пел.
Миллер: Когда, раньше?
Инесса: Давно.
Миллер: Как давно?
Инесса: Очень давно.
Миллер: Что, был популярен?
Инесса: Прежде - не очень.
Миллер: А теперь.
Инесса: А теперь популярен.
Миллер: А что случилось?
Инесса: Зачем вы спрашиваете, вы же все знаете, Валерия Федоровна.
Миллер: Ничего не знаю.
Инесса: Вы проверяете меня?
Миллер: Скажем, прослушиваю.
Инесса: Он умер.
Миллер: Как?
Инесса: Он умер, ну, естественно, после смерти его популярность очень возросла.
Миллер: Ты находишь это естественным?
Инесса: Я не так выразилась.
Миллер: Формулировки должны быть точными. (Пауза.) Выходит, он умер?
Инесса: Как бы.
Миллер: Что значит, "как бы"?
Инесса: Некрологи были опубликованы, но тела его никто не видел.
Миллер: Так умер он или нет?
Инесса: Нет. Я нашла его.
Миллер: Нашла?
Инесса: Нашла.
Миллер: Ай, умница! И что же теперь делать с твоей находкой? Что будет с популярностью? Опять вниз? Как думаешь?
Инесса: Не знаю.
Миллер: Не знаешь. А зачем искала?
Инесса: Ну, как же?
Миллер: Мотив. Мне хочется услышать твой мотив. Здесь все в любви к музыке признаются. Я тоже музыку люблю. Хочу слышать твой мотив. Почему вдруг у юной еще девушки, незамужней… Ты ведь не за мужем теперь?.. Не замужем. Откуда у свободной молодой девушки тяга к путешествиям по подвалам? Что ищешь ты там, чего обрясть хочешь? Славы? Денег? Не верю, что ты искала там будущего супруга. Что же в таком случае? Кого же? Кого ты искала там?!
Инесса: Кирилла.
Миллер: Вот, вполне конкретный ответ. (Пауза.) Нашла?
Инесса: Нашла.
Миллер: Выйдешь замуж?
Инесса: Нет.
Миллер: Почему?
Инесса: Он женат.
Миллер: Не верю, что это остановит тебя. Я хорошо знаю тебя.
Инесса: Он болен.
Миллер: Как ты сказала?
Инесса: Болен.
Миллер: Очень болен?
Инесса: Думаю, да.
Миллер: Что же теперь ты будешь с ним делать?
Инесса: Не знаю.
Миллер: А оттого, что не знаешь, решила привести его к нам, более опытным старшим товарищам. Так?
Инесса: Наверное.
Миллер: И ты оставляешь на нас принятие решения. Так?
Инесса: Не знаю.
Миллер: Так?!
Пауза.
Инесса: Так.
Миллер: Ну, что же. Как говорится, спасибо за доверие. Выходит, что мы с тобой, Николай Михайлович, в тираж не вышли. (На камеру Дмитрию.) На этом Димочка, репортаж заканчивается. (Пауза.) Спасибо. (Пауза.) Можешь быть свободен. (Пауза.) Конец съемки.
Пауза.
Стряпчий: (На камеру Дмитрию.) Димочка! То место, где я произношу тост, не стирай, пожалуйста. Я хочу посмотреть. Мне кажется, там были удачные места. Что-то о раках. Мне видится, интересный образ. Его можно будет использовать. И еще одно место. Теперь уже не помню. Было что-то удачное. Хорошо? (Пауза.) Спасибо.
Пауза.
Стряпчий: Что ты смеешься?
Миллер: (Инессе.) Учись, пока мы живы.
Стряпчий: (Улыбается.) Ах, это? Да, да, пожалуй.
Миллер: (Инессе.) Ну, что же? Я думаю, нужно все вернуть на свои места. (Пауза.) Как будто и не было ничего. Как тебе такое решение? (Пауза.) Я, откровенно говоря, другого пути не вижу. Он болен. Бредит. Не поет. Мало того, он решительно против песен. А людям от него как раз песни нужны.
Инесса: Но прошло так мало времени.
Миллер: Мало времени? (Пауза.) Да ты уже в связь с ним успела вступить, а говоришь мало времени.
Инесса: Валерия Федоровна!
Миллер: Что, Валерия Федоровна? (Пауза.) Поверь моему опыту. Здесь все необратимо. (Пауза.) Уже ничего не будет.
Инесса: Отвести его в подвал?
Миллер: Нет, девочка. Теперь он дорогу сюда знает. И ему здесь очень понравилось. Так что в подвал нельзя.
Инесса: Что же делать?
Миллер: Я же сказала. Все вернуть на свои места. (Пауза.) Ты читала его некрологи? (Пауза.) Читала. Вот и пусть будет так.
Инесса: Вы хотите?..
Миллер: Другого выхода нет.
Инесса: Но как это сделать?
Миллер: А это, Инночка, уже твои проблемы.
Инесса: Вы хотите, чтобы это сделала я?
Миллер: А кто? Разве не ты заварила эту кашу?
Миллер: Сейчас очень удобный момент. Возьми подушку в соседней комнате. Николай Михайлович включит нам музыку. Что-нибудь из Бетховена. Вот и все. (Наливает себе водку, выпивает.) В бой!
Миллер: (Инессе.) Аппассионата. Нечеловеческая музыка. Создана как будто специально для таких случаев. (Пауза.) Ступай, Инночка. Ступай, моя хорошая.
Инесса: Простите. Простите меня, Валерия Федоровна! Николай Михайлович, простите меня! Не могу. Мне страшно. Мне очень и очень страшно.
Миллер: (Инессе.) Хочешь, чтобы это сделала я?
Инесса: (Сквозь рыдания.) Да, пожалуйста.
Миллер: Но ты согласна, что это - единственный выход?
Инесса: (Сквозь рыдания.) Да, да. (Пауза.) Да.
Миллер: А сделать это просишь меня?
Инесса: (Сквозь рыдания.) Да, да, Валерия Федоровна, пожалуйста.
Миллер: А что мне за это будет?
Инесса: (Вытирает слезы.) Все, что угодно, миленькая Валерия Федоровна. Исполню любое ваше желание.
Миллер: Так уж, любое?
Инесса: Любое, Валерия Федоровна, любое.
Миллер: Надо подумать.
Инесса: Подумайте, пожалуйста, Валерия Федоровна. Пожалуйста.
Миллер: Чтобы мне не было обидно…
Инесса: Да, да, Валерочка Федоровна…
Миллер: Чтобы мне не было обидно, ты съешь бульончик. (Пауза.) Всю кастрюлю.
Инесса: (В ужасе.) Только не это!
Миллер: Почему?
Инесса: (Готовится плакать.) Нет, нет, я не смогу.
Миллер: Ты же говорила, "любое желание".
Инесса: Только не это!
Миллер: Ну, деточка, так дело не пойдет. (Пауза.) Ты уже не маленькая. Выбирай.
Миллер: Ну, ну, будет плакать. Сперва водочки выпей. (Наливает.)
Миллер: (Подает Инессе ложку.) Вот тебе ложечка.
Миллер: Это Садыкова! (Стряпчему.) Пойди, открой. Я боюсь ее увидеть.
Стряпчий: Хорошо, Валера.
Миллер: (Открывает кастрюлю.) Ах, какой запах! Ну же? Стынет все.
Инесса: (Рыдает.) Не могу, не могу. Не могу! Ну, зачем вам это? Зачем вам хочется издеваться надо мной?
Миллер: Справедливость обречена на торжество.
Инесса: Я не могу. Я…
Кирилл: А, это ты?
Мерлин: Насилу нашел тебя.
Кирилл: Проходи.
Мерлин: Дверь открыта была.
Кирилл: Вот и хорошо.
Мерлин: Я канарейку купил.
Кирилл: Это петух.
Мерлин: Петух?
Кирилл: Что же ты не видишь?
Мерлин: Мне продали как канарейку. (Пауза.) Домой собираешься?
Кирилл: Сейчас пойдем. Выпьем немного и пойдем.
Мерлин: Хорошо.
Кирилл: Что там, ветер?
Мерлин: Нет. День прекрасный. Солнечно. Тишина необыкновенная. Машин совсем нет.
Кирилл: Куда же они подевались?
Мерлин: Так сегодня же воскресенье.
Кирилл: Точно. (Пауза.) Посидим немного и пойдем.
Миллер смеется.
Стряпчий: Что ты смеешься?
Миллер: (Инессе.) Учись, пока мы живы.
Стряпчий: (Улыбается.) Ах, это? Да, да, пожалуй.
Пауза.
Миллер: (Инессе.) Ну, что же? Я думаю, нужно все вернуть на свои места. (Пауза.) Как будто и не было ничего. Как тебе такое решение? (Пауза.) Я, откровенно говоря, другого пути не вижу. Он болен. Бредит. Не поет. Мало того, он решительно против песен. А людям от него как раз песни нужны.
Инесса: Но прошло так мало времени.
Миллер: Мало времени? (Пауза.) Да ты уже в связь с ним успела вступить, а говоришь мало времени.
Инесса: Валерия Федоровна!
Миллер: Что, Валерия Федоровна? (Пауза.) Поверь моему опыту. Здесь все необратимо. (Пауза.) Уже ничего не будет.
Пауза.
Инесса: Отвести его в подвал?
Миллер: Нет, девочка. Теперь он дорогу сюда знает. И ему здесь очень понравилось. Так что в подвал нельзя.
Пауза.
Инесса: Что же делать?
Миллер: Я же сказала. Все вернуть на свои места. (Пауза.) Ты читала его некрологи? (Пауза.) Читала. Вот и пусть будет так.
Пауза.
Инесса: Вы хотите?..
Миллер: Другого выхода нет.
Пауза.
Инесса: Но как это сделать?
Миллер: А это, Инночка, уже твои проблемы.
Пауза.
Инесса: Вы хотите, чтобы это сделала я?
Миллер: А кто? Разве не ты заварила эту кашу?
Инесса плачет.
Миллер: Сейчас очень удобный момент. Возьми подушку в соседней комнате. Николай Михайлович включит нам музыку. Что-нибудь из Бетховена. Вот и все. (Наливает себе водку, выпивает.) В бой!
Стряпчий направляется к магнитофону.
Аппассионата.
Стряпчий возвращается.
Аппассионата.
Стряпчий возвращается.
Миллер: (Инессе.) Аппассионата. Нечеловеческая музыка. Создана как будто специально для таких случаев. (Пауза.) Ступай, Инночка. Ступай, моя хорошая.
Инесса уходит.
Через некоторое время возвращается с подушкой.
Склоняется над Кириллом.
Роняет подушку.
Стремительно возвращается к столу.
Рыдает.
Через некоторое время возвращается с подушкой.
Склоняется над Кириллом.
Роняет подушку.
Стремительно возвращается к столу.
Рыдает.
Инесса: Простите. Простите меня, Валерия Федоровна! Николай Михайлович, простите меня! Не могу. Мне страшно. Мне очень и очень страшно.
Миллер: (Инессе.) Хочешь, чтобы это сделала я?
Инесса: (Сквозь рыдания.) Да, пожалуйста.
Пауза.
Миллер: Но ты согласна, что это - единственный выход?
Инесса: (Сквозь рыдания.) Да, да. (Пауза.) Да.
Пауза.
Миллер: А сделать это просишь меня?
Инесса: (Сквозь рыдания.) Да, да, Валерия Федоровна, пожалуйста.
Пауза.
Миллер: А что мне за это будет?
Инесса: (Вытирает слезы.) Все, что угодно, миленькая Валерия Федоровна. Исполню любое ваше желание.
Миллер: Так уж, любое?
Инесса: Любое, Валерия Федоровна, любое.
Пауза.
Миллер: Надо подумать.
Инесса: Подумайте, пожалуйста, Валерия Федоровна. Пожалуйста.
Пауза.
Миллер: Чтобы мне не было обидно…
Инесса: Да, да, Валерочка Федоровна…
Миллер: Чтобы мне не было обидно, ты съешь бульончик. (Пауза.) Всю кастрюлю.
Пауза.
Инесса: (В ужасе.) Только не это!
Миллер: Почему?
Инесса: (Готовится плакать.) Нет, нет, я не смогу.
Миллер: Ты же говорила, "любое желание".
Инесса: Только не это!
Миллер: Ну, деточка, так дело не пойдет. (Пауза.) Ты уже не маленькая. Выбирай.
Взрыв рыданий.
Миллер: Ну, ну, будет плакать. Сперва водочки выпей. (Наливает.)
Инесса выпивает водку.
Миллер: (Подает Инессе ложку.) Вот тебе ложечка.
Инесса обеими руками берет ложку.
Стук в дверь.
Стук в дверь.
Миллер: Это Садыкова! (Стряпчему.) Пойди, открой. Я боюсь ее увидеть.
Стряпчий: Хорошо, Валера.
Стряпчий уходит.
Миллер: (Открывает кастрюлю.) Ах, какой запах! Ну же? Стынет все.
Пауза.
Инесса: (Рыдает.) Не могу, не могу. Не могу! Ну, зачем вам это? Зачем вам хочется издеваться надо мной?
Миллер: Справедливость обречена на торжество.
Инесса: Я не могу. Я…
Из коридора раздается голос Стряпчего, - Валера.
Следом, автоматная очередь.
Следом, автоматная очередь.
Пауза.
Ослепительный свет.
Автоматные очереди уже в комнате.
Инесса и Миллер, истекая кровью, валятся на пол.
Музыка умолкает.
Комнату накрывает облако из перьев.
Свет успокаивается.
Долгая пауза.
Кирилл поднимается, подходит к столу, берет бутылку, пьет прямо из горлышка.
Садится за стол.
Закусывает.
Входит Мэрлин.
У него в руках клетка с петухом.
Ослепительный свет.
Автоматные очереди уже в комнате.
Инесса и Миллер, истекая кровью, валятся на пол.
Музыка умолкает.
Комнату накрывает облако из перьев.
Свет успокаивается.
Долгая пауза.
Кирилл поднимается, подходит к столу, берет бутылку, пьет прямо из горлышка.
Садится за стол.
Закусывает.
Входит Мэрлин.
У него в руках клетка с петухом.
Кирилл: А, это ты?
Мерлин: Насилу нашел тебя.
Кирилл: Проходи.
Мэрлин направляется к столу, садится напротив Кирилла, клетку ставит рядом. Наливает себе водки. Выпивает, закусывает.
Мерлин: Дверь открыта была.
Кирилл: Вот и хорошо.
Пауза.
Мерлин: Я канарейку купил.
Пауза.
Кирилл: Это петух.
Мерлин: Петух?
Кирилл: Что же ты не видишь?
Пауза.
Мерлин: Мне продали как канарейку. (Пауза.) Домой собираешься?
Кирилл: Сейчас пойдем. Выпьем немного и пойдем.
Мерлин: Хорошо.
Пауза.
Кирилл: Что там, ветер?
Мерлин: Нет. День прекрасный. Солнечно. Тишина необыкновенная. Машин совсем нет.
Кирилл: Куда же они подевались?
Мерлин: Так сегодня же воскресенье.
Кирилл: Точно. (Пауза.) Посидим немного и пойдем.
© Строганов Александр, драматург: пьесы, драматургия, произведения для постановки в театре. Сайт драматурга Александра Строганова. Барнаул 2007-2012
e-mail: jazz200261@mail.ru
Телефоны: (3852) 34-36-19; 24-58-11; 8-913-215-22-18
Адрес: 656038, г. Барнаул, пр. Комсомольский, 102А-21
Моя страница в Facebook
Телефоны: (3852) 34-36-19; 24-58-11; 8-913-215-22-18
Адрес: 656038, г. Барнаул, пр. Комсомольский, 102А-21
Моя страница в Facebook